Ложь - стр. 17

– О чем ты? – спрашивает Ноа.

– Эйвери со своим милым братом видела, как я беседовал тогда в лесу с нашим общим другом.

Стоит Ашеру это произнести, как взгляд Ноа вновь возвращается ко мне.

– Но Эйвери уже скоро покинет Анклав, поэтому нам не о чем волноваться, – продолжает Ашер, – перед этим она нас успеет развлечь.

Ашер встал, чтобы снять с себя плащ, оставшись только в форме. После вновь сел, откинувшись на спинку кресла.

– Раздевайся.

Приказ прозвучал более, чем отчетливо, но я не пошевелилась, чувствуя, как кровь застыла в жилах.

Мой взгляд оказался прикован к его лицу – холодному, безжалостному, словно высеченному из камня.

В горле пересохло, и я не смогла произнести ни слова. Страх парализовал меня, превратив в безвольную куклу. Я почувствовала, как по спине пробегают мурашки, а сердце бешено колотится в груди, готовое вырваться наружу.

Он ждет. Молча и неподвижно, словно хищник, выслеживающий свою жертву.

Не могу. Я не могу этого сделать.

Я не сдвинулась с места, никак не среагировала, лишь руки затряслись сильнее. И на эту дрожь обратили внимание все четыре ликтора. Люди, в которых, по всей видимости, не осталось ничего человеческого.

Эллиот ошибся. На первом месте должны быть ликторы. Они хуже пожирателей.

– Эйвери… – его голос раздался, будто сам дьявол заговорил со мной. Такой обманчиво спокойный и тихий.

– Нет, – это слово вырвалось из глубины души.

– Нет? – Ашер выгнул бровь. – По-моему, мы уже это обсуждали.

Я бросилась к двери, понимая, что это единственный мой шанс. Да. Глупо. Но когда ты думаешь о собственном спасении, то часто поступаешь глупо, ведь мыслишь только о том, как выжить. А я хочу жить. После того, что Ашер задумал… боюсь я не смогу жить.

Я дернула ручку двери, но она не поддалась, отказываясь открываться.

Попытки открыть не оставила, надеясь, что случиться какое-нибудь чудо.

Когда поняла, что это бесполезно, то прислонилась лбом к холодной металлической двери и почувствовала, как слеза одна за другой покатились по моему лицу.

Я обернулась, смотря на них, как затравленный зверь и увидела в их глазах лишь что-то напоминающее интерес.

– Чтобы ты делала дальше? – спросил Ашер. – Ну, сбежала бы. Думаешь, у нас не получилось бы отыскать и притащить обратно?

– Не похоже, что она хочет здесь находиться, – вдруг сказал Хант, который до этого молчал.

– Эйвери просто стесняется. Да?

Я взглянула на него так, чтобы он захлебнулся тем, что сейчас пьет.

Ашер усмехнулся, а Хант встал.

– У меня не так много времени, поэтому я не буду тратить его на подобные спектакли. Такие игры нравятся тебе, Ашер, но не мне, – ликтор вышел из-за стола и остановился рядом, смотря на меня сверху вниз.

Хант ничего не сказал, лишь молча вышел, когда я хотела кинуться вслед.

– Он всегда через чур серьезен, – Ашер закатил глаза. – Оставьте меня наедине с Эйвери, раз уж один из нас ушел. Так менее интересно.

– Смотри, не заиграйся, – кинул странную фразу, которая мне совсем не понравилась, Дэни, и они с Ноа тоже ушли.

И вот. Мы остались с ним наедине. И я не знаю, что хуже. Когда здесь было четыре ликтора или когда остался только один.

– Не думай, что Ханта растрогали твои слёзы, мышка. И не думай, что он решил спасти таким образом твое положение. Ему плевать, как и остальным.

Ашер достал из кармана капсулы лекарства и положил их на стол. Ровно пять штук.