Ловушки памяти - стр. 8

Я проснулась бодрой и абсолютно счастливой. Напоминанием о странной ночи служили лишь наспех залепленные пластырем запястья. Очень неумелое оказание первой медицинской помощи самой себе… Резко дёрнув за край пластыря и приподняв ватный диск, слегка пропитанный кровью, я разочарованно отмела версию о том, что всё, происшедшее со мной, – сон. Удивляться категорически не хотелось – надоело.

Я торжественно пообещала себе удвоить усилия для скорейшей разгадки всех тайн. А самая главная тайна кроется именно в доме по соседству, куда так трудно попасть, несмотря на полное отсутствие в этом жилище хозяев.

Что же, повторим попытки вторжения. Но сначала мне предстоит вполне обычный день в компании однокурсников. Лекции, семинары… Ничего сверхъестественного… Впрочем, так ли это плохо?

Натянув на себя красный шерстяной свитер с длинными рукавами и вельветовые узкие брючки, я спустилась вниз. Было около семи утра. Мать на кухне ещё не появлялась. Оставалось лишь подивиться, насколько моя родительница уважает порядок – после вчерашней вечеринки всё вокруг было прибрано, ни одной грязной тарелки или стакана. Все поверхности сияли безукоризненной чистотой и свежестью, как в рекламе моющего средства. И как у неё только сил на это хватило? Уж не подруги ли помогли?

Я сварила себе кофе без кофеина и взяла из холодильника йогурт. Села за стол и задумчиво посмотрела в окно – наскучивший зимний пейзаж, и ничего больше – облепленные инеем деревья, замершие в ледяном безветрии. Подёрнутый морозцем омертвевший плющ на заборе.

Скорее бы весна!

– А-а-а… – послышался жалобный стон позади меня.

Я резко, пожалуй, чересчур резко обернулась и увидела мать. Не сдерживая улыбки облегчения, предложила:

– Обезболивающую таблеточку?

– Лучше две, – честно ответили мне.

Я потянулась к шкафчику с лекарствами и с трудом нашла в ворохе разноцветных упаковок нужное средство.

– Спасибо, – слабо улыбнулась мать.

– Не за что. Кофе или чай?

– Первое. Покрепче. С молоком. А-а-а…

Я с сочувствием посмотрела на маму и быстро поднялась, чтобы сварить кофе. Стараясь не упустить тот момент, когда содержимое турки захочет убежать на плиту, я сосредоточенно молчала.

– Ты прости, дочка, – обратилась родительница не ко мне, а, скорее, к моей спине.

– За что? – не оборачиваясь, поинтересовалась я.

– За плохой пример.

– Брось, я уже научилась не следовать чужим примерам, какими бы они не были.

– И правильно, – неожиданно легко согласилась мать. Потом помолчала и призналась:

– Совсем ты у меня взрослая стала, а я и не заметила!

Я перелила содержимое турки в кружку, плеснула туда молока и поставила перед ней. Села напротив и насмешливо пробормотала:

– Ага, такая взрослая, что у меня даже парень завёлся. Как его звали хотя бы, не напомнишь, случайно?

– Парень? Какой парень? – с удивлением переспросила мать.

– Тот, о котором ты вчера своим подругам рассказывала. Мол, кавалер у меня был… Не помнишь? – Я насмешливо прищурилась.

Нет, она не помнила. Ничего не помнила из того, о чём болтала. Это было очевидно.

Решив больше не терзать маму, я сделала ей горячий бутерброд с сыром и отправилась в университет. За дверью меня ждал зимний непогожий день, такой типичный для февраля месяца.

Я хлопнула калиткой и направилась к дороге. В лицо сразу подул ледяной ветер. Пришлось поднять ворот дублёнки и натянуть шапку почти на глаза.