Ловушка на оборотня, или Встреча на краю… весны - стр. 15

И начались поиски картинок.

Алла заглядывала из-за спин и взволнованно комментировала:

– У нас в офисе камеры только в холле, в приёмной там, где я сижу и на улице. Они работают постоянно. Ещё есть камеры у начальников, у Евгения Дмитриевича и Петра Игоревича, но они их включают только когда сами захотят.

– В смысле, сами захотят – вопросительно повторил Виталий.

– Ну, к примеру, пришёл какой-то недовольный клиент. Ругается. В целях безопасности лучше камеру включить. Под столом кнопочка есть.

– Вчера у Евгения Дмитриевича была включена камера?

– Нет. Вот видите два черных окошка. Запись не идёт.

– Понятно. Будем смотреть остальные.

– Евгений Дмитриевич пробыл весь день в офисе.

– А он не говорил, что ему нужно на похороны? – вдруг спросила Лера.

– Нет.

Лере стало обидно, значит, он её обманул, а она думала, что уговорила его проводить в последний путь человека, который с ними был с пятого класса.

– А во сколько у вас заканчивается рабочий день? – щелкая компьютерной мышкой, спросил Виталий.

– В шесть.

Виталий выставил запись с шести часов вечера. В офисе началась суета. Все сорвались со своих насиженных мест и бросились врассыпную, если уж быть точным, то потекли потоки людей к выходу. Женя не выходил. Когда все разошлись, Алла зашла к нему.

– Зачем он вас позвал? – параллельно с просмотром записи спросил Виталий.

– Я сама к нему зашла. Я всегда перед тем как уйти с работы, захожу. А вдруг ему понадобится какой-то документ. Где он должен его искать? Вот и вчера я зашла, спросила, надо ли что-то. Он сказал, что нет.

– Что-то вы там долго.

– Ах, да. – Она замялась. Виталий остановил запись и сбоку на неё посмотрел. Когда прямое внимание направлено на неё, а не на экран, она решилась: – Евгений Дмитриевич указывал мне на мои косяки. Я не туда отправила документы. Контрагенты ждали, а мы все думали, почему они не отвечают. А получили вообще другие. И выяснилось, когда Евгений Дмитриевич позвонил им. Ну в общем, влетело мне. Ну а что, у них почты почти одинаковые. И теперь получилось, что те, кому не надо, знают подробности договора.

– А чем вообще занимаетесь?

– Я?

– Да не вы, а фирма?

– Купи-продай. Как и все.

– Скажите, – вспомнила Лера – а телефон у него работал? Может батарея села? Ничего не говорил?

Алла задумалась, поковырялась в памяти и ответила:

– Я не знаю. Телефон… он вроде лежал на столе. Не помню.

Виталий снова включил запись, на которой Алла вышла из кабинета шефа, собрала мелкие вещи в сумочку, заглянула, попрощалась и ушла. Шеф несколько раз выходил из кабинета, возвращался, но в девять часов двадцать три минуты запер кабинет и ушёл. Виталий переключил на это время следующую камеру. Женя появился в холле офиса и вышел на улицу. Виталий следовал за ним прошлым сейчас в настоящем.

На улице Евгений подошёл к своей машине, она стояла недалеко от входа и отражала свет фонарей одним боком. Женя открыл дверь и замешкался, оглянулся. К нему подошёл человек. Он ни разу не попал на камеру лицом, при этом был в куртке с капюшоном. Предчувствуя беду, Лера перестала дышать. Но мужчины дружественно пожали друг другу руки, и она выдохнула. Виталий заметил. Минуты шли. Мужчины разговаривали. Вроде ничего не предвещало беды. Мимо стоянки проезжали машины, но ни разу не посветили на лица мужчин. Минут через десять Женя эмоционально зажестикулировал, видимо диалог набирал обороты. Психанул. Развернулся и полез в машину. А его собеседник замахнулся и стукнул его обеими руками по ушам.