Ловушка геркулан. Не жди пощады от чужого разума - стр. 25
– Существуют ограничения и для ультразвукового диапазона…
– Хватит спорить – у астронавтов есть скафандры, которые защитят людей от звукового резонанса! – вскипятился командир, сердито стукнув кулаком по пульту. – Делай все, что возможно и в силах, но постарайся недопустить разрушения корабля.
Брайт посмотрел на индикатор живучести корабля, высвечивалась цифра «82%», то есть уровень жизнеспособности «Астры» составлял одну пятую часть от нормального функционирования. Обычно показатель ниже 20% означал необратимые процессы для всей системы и невозможность управления кораблем, хотя для боевых космолетов критическим считался уровень в 10%, но то-то были боевые машины, а не тягачи. «У нас есть есть шанс не довести „Астру“ до смерти, – думал командир. – Главное, чтобы Мустафа, Комацу и Анжелина нашли способы борьбы с этой напастью…»
Пока Махмудов остервенело продолжал тратить боеприпасы на метеориты, находясь во внешней стороне корабля, видя бесполезность своих действий, внутри отсеков пришли в движение десятки роботов различных назначений. Гусеничные машины пытались давить камни своим весом, мощные гидравлические манипуляторы клещами вцеплялись в наросты и пытались отодрать их. Из резервуаров лились пены, способные затушить пламя в тысячу градусов, а роботы, снабженные звуковыми резонаторами, пытались инфра- и ультразвуком повлиять на зэт-киборогов – «Астра» сопротивлялась чужеродным элементам, вторгнувшимся на борт и стремившихся поглотить все вокруг. Если говорить медицинскими терминами, фактически корабль пытался выработать иммунитет против опасных организмов, используя все возможные средства. Но видимо, чего-то не доставало – медленно «жизнь» покидала «тело». Командир с замерением смотрел как меняются цифры на индексе живучести, теперь она достигла отметки «73%». На табло вспыхивали данные о новых разрушениях – трансформаторные станции, силовые установки, моторы, гидравлика, резервуары.
Все это поглощались метеоритами, которые, кстати, уже приобретали более очетливые и правильные формы. Это были не совсем круглые объекты, а какие-то вытянутые создания с выступающимися частями, больше походившими на щупальца. То, что поглощало, уже больше напоминало мощные челюсти с тысячами пилами, которые легко раскусывали броню космолета. Чем больше они потребляли металла, тем больше в размерах становились. Теперь это были уже не полуметровые зародыши, а почти пятиметровые зэт-киборги, которые с легкостью нападали на роботов и разносили их в клочья. Роботы, в свою очередь, не могли сопротивляться, так как не имели программы борьбы с такой агрессией, они становились легкой добычей. Более того, земные средства оказались практически неэффективными – ни пена, ни инфразвук, ни электрические разряды, ни механическое давление не позволили изменить статус-кво. «Астра» неумолимо двигалась к гибели, и сигналы в кабине управления отмеряли оставшийся срок ее жизни.
Компьютер признал свое поражение – все запущенные им схемы самозащиты не дали нужного результата, а сам компьютер не был способен к креативу, то есть к созданию новой версии сопротивления чуждым организмам – такое просто не было заложено в его функциональные возможности. Единственное, что могла сделать система, – это переключение одних узлов, вышедших из строя, на другие, аварийные или дублирующие, чтобы в какой-то степени удержать ситуацию и позволить людям найти более эффективное решение. Само собой разумеется, так долго продолжаться не могло. Это уже чувствовал Аркадий, который продолжал биться с огромными камнями при помощи рычагов и баллона с кислородом, которыми размахивал как дубинками. Сам бортмеханик уже выдохся, и силы его убывали с такой же скоростью, как слабело сопротивление «Астры». Это также понимал Азиз, расходуя последние запасы патронов…