Ловушка для настоящего мужчны - стр. 8

Оставить Карину здесь одну невозможно, надо ждать, когда она проснется. Сейчас стоит обдумать, как действовать дальше, впрочем, вариантов у них немного. Легкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть и насторожиться. Ванесса бросилась к двери, но не произнесла ни слова, лишь прислушалась. Может, это кто-то из работников отеля? Если пришли убирать, надо немедленно их отослать. Она решила, что сейчас же повесит на ручку карточку с просьбой не беспокоить, когда услышала:

– Ванесса, это Лайем. Открой дверь.

Когда Лайем несколько раз несильно ударил по двери, он все еще сомневался, что поступает правильно. Ванесса оставила этот адрес, но едва ли она здесь. Какая-то ловушка? На всякий случай он вытащил пистолет из кобуры и сунул за ремень джинсов. Возможно, один из его врагов, а их он умудрился завести за прошедшие годы немало, узнал о проблемах Ванессы и решил использовать ее в своих целях. Если так, то план этому неизвестному удался. Лайем здесь.

Впрочем, их отношения с Ванессой закончились довольно давно, о том, как это произошло, он не рассказывал даже лучшим друзьям. Вряд ли за ее просьбой о помощи скрывается что-то более серьезное. Могли ее заставить позвонить? Надо быть начеку. Ванесса Эпперсон по доброй воле не будет жить в гостинице, похожей на дешевый мотель. Двери из номеров здесь выходили сразу на стоянку, о достойном сервисе, например, обслуживании номеров, спа-центре или консьерже не было и речи.

Следовательно, делаем вывод… Кажется, он заработался в «Омеге», раз стал в обыденной жизни употреблять подобные обороты. И тем не менее из вышесказанного делаем вывод: его заманила сюда не Ванесса. Он не должен был приезжать. Лайем переложил оружие обратно в кобуру и уже хотел уйти, когда приглушенный голос из-за двери спросил:

– Лайем? Это ты?

Он принадлежал Ванессе. Он не видел ее лицо, но голос помнил отлично.

– Да, я. Все в порядке, можешь открыть, – сказал он и взял в руку пистолет.

У него почти не было сомнений, что она это не сделает, но дверь неожиданно распахнулась.

– Что ты здесь делаешь? – прошептала Ванесса.

Лайем сразу заметил, что плотные шторы задернуты и в комнате темно. Ему не удастся разглядеть, есть ли здесь еще кто-то, кроме нее. И все же он обвел взглядом помещение, но ничего подозрительного не заметил. Едва ли ее держат здесь в заложниках.

– Как это, что делаю? Ты сама мне позвонила, просила о помощи, а теперь задаешь этот вопрос?

Помедлив, он убрал пистолет.

– Ах да, конечно, – спохватилась Ванесса, – но я полагала, ты просто перезвонишь, может, дашь мне номер человека в Управлении или где-то еще. Или ты был здесь по делам?

– Что-то типа того, – уклончиво ответил он. – А почему ты говоришь шепотом?

Ванесса ткнула пальцем через плечо.

– Из-за нее.

Лайем заметил очертания хрупкой фигуры на одной из кроватей. Так, этого он точно не ожидал. Обшарпанный мотель, спящий на кровати ребенок. Что это значит?

– Ванесса, черт возьми, что происходит?!

Она прижала палец к губам, потянула его в ванную и закрыла за собой дверь.

Теперь, при свете, он мог ее разглядеть. Не стоит придавать этому столько значения, не надо показывать, что у него перехватило дыхание только оттого, что он опять ее видит. Черт, и хватит на нее пялиться!

Волосы теперь были до плеч, а не как раньше, почти до самой талии. Но цвет остался прежним, каштановым с рыжеватыми бликами, почему-то они всегда напоминали ему о золотой осени и красных хризантемах. Карие глаза – теперь она не носила, как иногда в подростковом возрасте, цветные линзы, чтобы сделать образ ярче. Этого Лайем никогда не понимал, по его мнению, у нее были необыкновенной красоты глаза – зачем что-то менять?