Ловелас и два ангела. Мистический триллер - стр. 17
А вскоре уже я пригласил ее в кафе. Там показал свои правки, которые, по моему мнению, следовало внести в стихи, и сообщил, что парочка их будет опубликована в одной небольшой газете, где у меня имеются старые друзья. Ирина горячо поблагодарила и предложила какой-то заумный тост, кажется, за людей, умеющих отличить дактиль от анапеста или что-то в этом роде. Потом я проводил ее домой.
Когда стихи появились в газете, она позвонила мне и попросила о встрече. Я думал, что в знак благодарности получу от поэтессы-преподавательницы приглашение на чашечку кофе, но ошибся. Ирина повела меня к себе домой, где уже был накрыт праздничный стол, как я понял, специально для меня. Родители девушки – люди средних лет, оба – педагоги – встретили меня, словно самого дорогого гостя. Потчевали разносолами, беспрерывно благодарили за помощь в публикации стихов их гениальной дочери, и очень расстроились, когда я отказался пить, сославшись на то, что мне предстоит еще полдня сидеть за рулем автомобиля.
После застолья Ирина взяла с меня слово, что я не забуду о ней и вскоре навещу ее в музыкальной школе. Я, разумеется, пообещал.
И мы потом встретились. Немного побродили по городу, сходили в театр на спектакль, посидели в кафе. В тот вечер я впервые почувствовал, что девушка меня очаровала.
Я так подробно рассказываю о начале этого одного из многих своих романов не просто так. Именно он принес мне горя больше всего, именно он, безо всяких преувеличений, подорвал мое здоровье, в свое время довел почти до безумия, надолго лишил сна и покоя…
У меня дурная привычка делать женщинам предложение, как говорится, прямо в лоб, безо всяких полагающихся в таких случаях предисловий. Вот и Ирине в одну из наших встреч я неожиданно – и для нее, и для самого себя – предложил перейти от приятельских отношений к интимным. Она была шокирована.
– Но вы ведь даже не ухаживали за мной, – только и смогла вымолвить девушка.
В то время мне было тридцать семь лет, я чувствовал себя еще молодым и полным сил. Видимо, поэтому отказы женщин, кстати, нечастые, меня мало трогали. Ну, не Маня, так Таня, а не Таня, так Глафира Прокофьевна из соседнего подъезда – приблизительно таким было мое мужское кредо. И в душе я был готов к отказу Ирины.
– Подумай до завтра, а потом сообщи мне, что ты решила, – попросил я.
– Но вы ведь женаты, – напомнила девушка.
– Да, женат, – подтвердил я. – И не только это обстоятельство свидетельствует против наших встреч. Я ведь еще и значительно старше тебя, и душа у меня не так чиста, как твоя… Но все же подумай, очень тебя прошу!
Проводив Ирину домой, я крепко поцеловал ее в губы. Она не противилась.
А на другой день позвонила и с непонятным мне волнением сообщила, что приняла решение.
– О каких-то иных отношениях между нами, кроме как дружеских, не может быть и речи!
Я только вздохнул и не проронил ни слова.
Но уже через час Ирина перезвонила:
– Вы приедете сегодня ко мне в школу? Я очень, очень буду вас ждать!
Во мне, видимо, взыграла гордость или уязвленное самолюбие, а может, просто врожденная противоречивость характера – Бог его знает, и я ответил отказом, сославшись на то, что сильно занят.
– Тогда – завтра? – с надеждой спросила девушка.
– Думаю, нам вообще не стоит больше встречаться! – заявил я холодно и почти враждебно. – Не морочь мне, пожалуйста, голову!