Ловец снов - стр. 32

– Красивый, сильный и смелый, настоящий воин, – Образ Драгонира стоял перед глазами так четко, словно я видела его минуту назад, – Я часами могла наблюдать за его тренировочными боями. Быстрый, как слово, легкий, как ветер, смертоносный, как опасный хищник. Магия драконов в нем бурлила через край от близости к истинной паре. Зверь в нем требовал схватить меня, спрятать, соединиться со своей парой, но человек понимал, что я всего лишь дитя. Драгонир всеми способами избегал моего общества, боясь, что зверь в нем возьмет верх, но я-то этого не понимала. В тот день мы в очередной раз повздорили. Я хотела внимания своего истинного, а он боялся собственных животных инстинктов, поэтому впопыхах собрался с друзьями на охоту.

Лишь спустя годы мне стала понятна истинная цена его терпения. Он мог поддаться инстинктам и взять свое, но это бы сломало меня, уничтожило. Мои магические потоки не выдержали бы при обмене силой всей мощи настоящего дракона, коим Драгонир и был. Требовались многие годы на расширение моего резерва, проработку всех магических каналов и подготовку к брачному обряду взаимообмена с магом и зверем такого уровня. Снова я отвлеклась на раздумья, но никто не проявил нетерпения. Пора уже мне собраться с силами и закончить этот рассказ.

– Момент, когда Драгонир был ранен, запомнился мне на всю жизнь. Подобной боли я не испытывала даже на войне! Словно сердце заживо вырывают из груди, предварительно играя с жертвой, медля. Будто кто-то неведомый проворачивал острый клинок в груди то вправо, то влево перед тем, как рывком вырвать средоточие жизни. Во дворец его привезли уже на последнем издыхании. Родители тогда боялись, что потеряют меня, если Драгонир не выживет. Даже лучшие маги оказались бессильны. Все, что они смогли сделать – это продлить его агонию, дав нам возможность проститься. По всем законам магии я должна была уйти вслед за ним, настолько сильна была наша связь, даже несмотря на не закрепленные узы. Он был для меня целым миром. На последних вздохах он велел принести ему чистый дневник. Его последними словами стало заклинание переноса частички души в предмет, а не прощание с безутешной парой. Он лишил меня последнего «Прощай», но зато остался со мной навсегда… Дневник обладает собственным разумом и определенными воспоминаниями Драгонира. Также он наделен магией, хоть и ограниченной, но достаточной для того, чтобы только я была способна его открыть. Другим никакое заклинание не поможет открыть его, вот – попробуйте сами, – я протянула феям книжицу. Они с азартом в глазах поочередно попытались открыть его, используя то физическую силу, то магию, но любое действие неизменно давало один и тот же результат – книга оставалась закрытой.

– Я годами не могла простить Драгонира… Отказывалась прикасаться к его последнему дару. Но мама заставила меня выслушать ее. Благодаря ей я смогла понять на что именно Драгонир потратил последние секунды своей жизни. Он сделал то, до чего не додумался никто прежде – оставил «якорь» в мире живых, чтобы спасти свою истинную от верной смерти от тоски. Он оставил со мной кусочек собственной души и магии, и именно это спасло меня от ухода вслед за ним. Тогда-то я и начала наконец писать. Я писала запоями. Изливала на волшебные страницы все свои чувства, тайны и страхи. Позже записи пополнились моими авторскими рецептами зелий, формулами заклинаний, бухгалтерией Варселона. Дневник обладает приятной особенностью – он бесконечный. Драгонир изредка может даже ответить, но его магии в дневнике недостаточно для полноценных бесед. И лишь благодаря его поддержке я пережила потерю своего второго истинного. Если бы не он, я бы точно сошла с ума… И как итог, я не понимаю, почему Драгонир позволил Эмилии читать мой дневник и даже оставить в ней запись!? – слезы, что стояли в глазах во время рассказа, сейчас уже щедро полились по моим щекам. Эльфира, шепнув пару слов на фейском, сыпанула щепотку пыльцы в свежезаваренный чай и протянула мне.