Лорды гор. Огненная кровь - стр. 9
- Но вы можете воспользоваться ее плодами в своих интересах. Можете обратить любовь простых людей и их благодарность за избавление от темных в свою пользу.
- И как же?
- Признайте Роберта Сильного святым, и память о нем будет служить и вам, а не только мне и моей власти. Чудо он явил, не так ли? Так разве не по воле Безымянного оно свершилось? А я со своей стороны не буду сжигать в отместку за покушение на мою особу ни монастырь, где свили гнездо две гадюки — мои сестры, ни ваши личные владения, кардинал Трамас.
Вот так и живем. Он мне — угрозу, я ему — шантаж.
Кардинал вытащил платок из рукава мантии, промокнул вспотевший лоб.
- Боюсь, это невозможно, сир. Для таких решений нужно собирать конклав. Я же не глава церкви Безымянного, я лишь его наместник...
- Кто же этого не знает, кардинал. Ваша главная святыня и главный храм — на землях наших врагов, и ваш Первосвященник — инсей, что не может не беспокоить меня и равнинную аристократию. Вы боитесь, что за такую инициативу вас накажет Первосвященник? - проницательно заметила я. - Думаю, мой завтрашний запрет на беспошлинный ввоз любых товаров по линии вашего неприкосновенного прежде ведомства поможет в нашем с вами общем деле. Первосвященник будет только благодарен за вашу инициативу и решение возникшей проблемы.
Побагровевший Трамас смотрел на меня выпученными глазами, словно впервые увидел.
- Вы... Вы... Ва... ваше величество, вы же этого не сделаете? Регентский совет это не благословит! То есть, не утвердит!
- Боюсь, тут вы останетесь в подавляющем меньшинстве. Весь цвет аристократии Гардарунта сильно зол на инсеев и мечтает вернуть украденное ими и их союзниками-шаунами.
- Я сделаю все, что в моих силах, сир. Но дело не быстрое... церковная бюрократия...
- … действует стремительно, когда дело касается прибыли. Я посчитал, что за неделю только на десятинной пошлине мы можем построить маленькую крепость. А за двадцать процентов — закупить продовольствие на месяц для небольшого городка.
- Двадцать процентов? - взорвался кардинал. - Это грабёж!
- Грабёж — это все сто. Меня устроит и половина.
Мы торговались еще полчаса и сошлись на том, что начну я все-таки с десятины, но каждый день буду поднимать пошлину на пол-процента, пока не дойду до пятидесяти, дабы поторопить Чистейших.
А там и Агнесс доставили.
Таррэ не позволил мне присутствовать на допросе лично.
- Мы зажжем для вас факел в допросной, - напомнил он о том, что белые воины знали некоторые методах шпионажа Роберта, а теперь и мои. Потому они никогда не зажигали живой огонь при важных беседах. - Мы не можем рисковать, у нее могут быть еще какие-нибудь темные сюрпризы от Дирха.
Но я столкнулась с ней на лестнице, когда Миар и стражники вели принцессу и сопровождавшую ее крупную женщину в украшенной кусочками зеркал одежде настоятельницы. Арестантка вскинула голову, и снова я увидела то же прекрасное, но перекошенное лицо в обрамлении белокурых локонов, испачканные слюной злые алые губы, а в потемневших от ненависти глазах — приговор себе.
- Я отомщу за Адель! - прошипела она, подавшись ко мне, но красавчик Миар бесцеремонно перехватил и подтолкнул ее, заставив ускорить шаг.
Как вас много, желающих моей смерти.
Я наблюдала за допросом, сидя в кресле, ероша теплую шерсть гончей Дорри и уставившись на огонь, зажженный в камине в моих покоях. Этому трюку — видеть сквозь любой горящий огонь так, словно ты сам им становишься и твоя душа плещется огненными сполохами — тоже Роберт научил. И он же сотворил фантомную собаку, ничем не отличимую от настоящей внешне, кроме способности жить в огне, как мифические саламандры.