Лорд Хорнблауэр - стр. 25
– Дальше в глубь гавани еще много кораблей, сэр, – продолжал Фримен. – Вроде бы даже линейные. Реи не подвешены. Я еще никогда не видел их так близко.
Хорнблауэр повернулся и глянул на запад. Быстро темнело, плотные облака на горизонте и не думали расходиться. Ему надо было войти в гавань со светом, пока видно, куда править, и выскользнуть из нее под защитой темноты.
– Приближается боцманский люгер, сэр, – сказал Фримен. – Нас и впрямь приняли за «Молнию».
– Очень хорошо, мистер Фримен. Отправьте матросов к борту – пусть кричат «ура». Свяжите лоцмана, как только он к нам поднимется. Я поведу корабль.
– Есть, сэр.
Приказ как нельзя лучше соответствовал темпераменту британского моряка. Матросы, войдя во вкус, принялись горланить и размахивать шляпами, приплясывая на месте, – вылитая орда бунтовщиков. «Порта Цёли» обстенила грот-марсель, люгер подошел к борту, и лоцман взобрался на грот-руслень.
– Пошел брасы! – крикнул Хорнблауэр. Грот-марсель вновь наполнился ветром, руль повернулся, и «Порта Цёли» вошла в гавань. Тем временем Фримен плечом сдвинул лоцмана в люк, где два матроса быстро его скрутили.
– Лоцман связан, сэр, – доложил Фримен.
Его тоже захватило общее волнение, так заразителен был стоящий на корабле гвалт. От ироничного спокойствия не осталось и следа.
– Право руля! – скомандовал Хорнблауэр. – Одерживай! Так держать!
– Есть, сэр.
Они приближались к индийцу; большой корабль поворачивался на единственном якоре под обстененными парусами. К нему был пришвартован лихтер, но разгрузка явно еще не началась. В наступающих сумерках Хорнблауэр с трудом различал десяток матросов: все они стояли у борта и глазели на «Порта Цёли». Он вновь приказал обстенить грот-марсель, и к борту подошел тендер с несколькими официальными лицами. Судя по мундирам, среди них были флотские, армейские и таможенные офицеры. Они вылезли на палубу и, с любопытством поглядывая по сторонам, двинулись к Хорнблауэру. Он тем временем вновь приказал развернуть грот-марсель по ветру и, едва «Порта Цёли» набрала ход и оставила тендер позади, направил ее к индийцу. В темноте рядом с новоприбывшими блеснули абордажные сабли.
– Один звук – и вы мертвы, – предупредил Фримен.
Кто-то громко возмутился. Матрос ударил его по голове рукоятью пистолета; протесты сразу оборвались, недовольный рухнул на палубу. Остальные от растерянности утратили дар речи; их быстро загнали в люк.
– Очень хорошо, мистер Фримен, – Хорнблауэр нарочито цедил слова, дабы показать, что здесь, во вражеской гавани, он чувствует себя как дома. – Можете спускать шлюпки. Обстенить грот-марсель!
Портовые чиновники наблюдают за бригом в сгущающейся темноте. Если «Порта Цёли» сделает что-нибудь неожиданное, они неспешно начнут гадать, какие неожиданные обстоятельства на борту заставили представителей власти (которые теперь лежали в твиндеке, связанные, с кляпами во рту) отклониться от первоначального плана. «Порта Цёли» замерла на волнах; под скрип блоков шлюпки коснулись воды, в них спустились заранее отобранные матросы. Хорнблауэр перегнулся через борт.
– Помните, ребята, ни одного выстрела!
Весла легли на воду, и шлюпки двинулись к индийцу. Уже практически стемнело; до индийца было всего футов пятьдесят, но Хорнблауэр не видел, как абордажная команда взбирается на борт. До него доносились удивленные восклицания, затем кто-то громко закричал. Люди на берегу должны были удивиться, но едва ли они насторожились. А вот и шлюпки возвращаются, в каждой всего по два гребца. Прицепили тали, шлюпки подняли на борт. Сквозь скрип блоков с палубы индийца донеслись звуки ударов: матрос, которому было поручено перерубить якорный канат, не забыл прихватить из шлюпки топор и успешно выполнил свою задачу. Как же приятно, когда все делается хорошо. Не зря он вчера подробно проинструктировал абордажную команду, объяснил каждому, что тому предстоит делать, и повторял до тех пор, пока все всё не усвоили, – теперь дело идет как по маслу.