Ломка - стр. 21

– Что-то Спаса долго нет. Подводит, блин, – обратился Белов к Шаповалу.

– Испугался, наверное. Лично я ему никогда не доверял.

– Придет. Задержался просто.

После этих слов Митька пружинисто оттолкнулся от кресла и пошел в фойе, уже начиная поддаваться сомнениям, недавно зародившимся в его душе и так ловко озвученным его товарищем. В проходе столкнулся с Андреем. Молча пожали друг другу руки.

Не дав Митьке опомниться, Спасский, чеканя шаг, прошел в зал и включил свет. Танцующие стушевались, как это всегда бывает, когда после привыкания к темноте в глаза неожиданно ударяет волна яркого света.

– Я пришел сюда, чтобы бросить вам в лицо горькую правду, – горячо начал Андрей. – Не прошло и трех дней, как вы навсегда попрощались со своим односельчанином… Он отравился, но мог бы жить! Умер он, но на его месте могли бы оказаться вы! Смерть выбрала его, а вы должны были понять, что это предупреждение, сделанное вам. Разве можно сейчас оставаться на месте? Разве честно по отношению к нему и к самим себе оставить все, как есть? Вас травят, как подвальных крыс, а вы будете танцевать! Но не на полу! На неостывшем прахе своего товарища!.. Он смотрит на нас с небес, а мы выжидаем! Кто следующий? Я вас спрашиваю: кто следующий?

Серега Бакаев, парень двухметрового роста с могучим торсом, подлетел к Андрею и рявкнул:

– Ты что это народ баламутишь, людям отдохнуть не даешь, падло? А ну катись отсель!

Два кулака обрушились на гиганта и повалили его на пол, не дав продолжиться разговору.

– Чем больше шкаф, тем громче падает! – констатировал Сага, потерев окровавленные костяшки о майку.

– Передай матери, гнида, что сегодня вашим спиртом я заправлю батин мотоцикл, – склонившись к Бакаеву, прошипел Митька.

– Я вас всех прикончу… За что? – заклокотал Серега.

– За что? За все хорошее! Не фиг под руку лезть! Сначала Ваньку верни, сука, а потом права качай! – взревел Белов и махнул своим парням, сидевшим в разных концах зала.

Парни вскочили с сидений. Словно горячие молекулы броуновского движения, они стали расталкивать нерешительных, направляя толпу к выходу.

По прошествии нескольких часов произойдет такое, что в районной газете «Сельская Новь» будет значиться под заголовком «Варфоломеевская ночь».

Разъяренные отряды молодежи ворвутся в дома спиртовиков, станут бить стекла, крушить мебель и конфисковывать спирт. Корреспонденты республиканских газет на время забросят свои скучные заметки о повышении тарифов на электроэнергию, забудут о чиновничьем произволе, о законопроектах правительства и со всех концов Хакасии съедутся в село Кайбалы, чтобы увидеть участников погромов, глотать информацию из первых уст и на всех парах мчаться в редакции.

Рейтинг «Абаканских ведомостей» взметнется до небес. Статья журналиста Конева, взявшего интервью у зачинщиков ночных беспорядков, будет цитироваться на улицах и площадях городов.

Небывалый общественный резонанс, вызванный погромами, приведет к тому, что доблестная милиция станет осуществлять, может, и вовсе незапланированные на летний квартал рейды по изъятию спирта у населения.

Белов, Сага, Данилин Олег и многие другие ребята станут героями, борцами за справедливость. Цитата «Сибирского вестника» гласила: «С падением железного занавеса страну наводнили не только товары импортного производства, в Россию неудержимым потоком хлынули наркотики и дурные нравы, казалось бы, заставившие потерять поколение 80-ых… А оно живо. Примером тому может послужить кайбальский случай, когда не старшее или среднее поколение взялось покарать нечистоплотных граждан, а деградирующая, на первый взгляд, молодежь».