Логово тьмы - стр. 16
– Добрый вечер! – приятный голос без всяких усилителей разнесся до самых уголков зала, – Меня зовут Дмитрий Успенский. Кхм… профессор Успенский. Сегодня, я проведу краткий экскурс по истории нашего мира. Ну, или одного из ее вариантов.
Это был невысокий, худой человек приятной наружности, совсем еще не старый, я бы сказал – достигнувший возраста мудрости. Он заговорил, и сразу завладел всеобщим вниманием, настолько интересно и складно излагал свои мысли. Я слушал, не забывая, впрочем, и про остывающий супчик, коего налил уже вторую тарелку.
После неизбежного представления, профессор резко закруглил вступление и перешел, собственно, к сути лекции.
– У всех рас, – увлеченно заговорил он, – Существуют собственные легенды о сотворении мира. Гномы верят, что все сущее выковали в Великих Кузнях; эльфы твердят, что они были первыми, кто появился под небом; демоны чтут Преисподнюю, извергнувшую из себя жизнь. Поверьте, даже у вампиров и оборотней есть свои, не похожие ни на что другое, сказания. Что же мы можем вынести интересного из мифов разных народов?…
В этот момент на наш стол принесли мясные блюда, на некоторое время я выключился из лекции, отдав все внимание гастрономическим нуждам. Лишь десяток минут спустя, кое-как насытившись, я вновь прислушался к речам профессора.
– … таким образом, каждая раса стремиться доказать собственное превосходство, первенство в мире и явную богоизбранность, – Успенский обвел взглядом притихшую аудиторию, будто ища несогласных, – Но что, если мы обратимся к фактам?
В полной тишине профессор взял с ближайшего столика графин воды, наполнил стакан и выпил. После чего непринужденно продолжил речь.
– Факт номер один, – Успенский продемонстрировал ладонь с загнутым пальцем, – Нигде, ни в одном уголке света не удалось обнаружить нечеловеческие останки возрастом более двух тысячелетий. Тут можно долго спорить, но правда от этого не поменяется – любые археологические раскопки, где бы они не велись, находят древние орудия и кости, но… только людские! Изделия и останки представителей других рас появляются в значительно более близких к нам временах.
По залу пронесся недовольный гул, источником которого стали представителя гномов и эльфов, имеющиеся тут в достатке. Успенский не обратил на недовольство толпы никакого внимания.
– Второй факт! – бодро выпалил он, – Многие расы, представителей коих я могу наблюдать и здесь, – профессор вежливо кивнул сидящему неподалеку эльфу, – Мнят себя бессмертными. Но! Если это правда, и, поскольку эльфийские легенды утверждают их первородность, логично спросить – где же эльфы возрастом по несколько тысячелетий? Неужели их нет? Ни одного?
Длинноухий, к которому обращался Успенский, что-то ответил, но слов было не разобрать. Профессор, не останавливаясь, вещал дальше.
– Не утруждайте себя, любезные, я изучал вопрос. Ни среди эльфов, ни среди демонов, ни любых других рас, нет индивида с личным возрастом больше… – он задумчиво покрутил пальцами, – … скажем, пятиста лет. А это уже наводит на определенные мысли.
Тут я бы мог с ним поспорить – доводилось лично наблюдать тысячелетнего вервольфа – но зачем? Пусть себе верит, во что хочет.
– Я знаю эльфа возрастом две тысячи лет! – выпалил тонкий ушастик, откуда-то с галерки.