Лоенгрин, рыцарь Лебедя - стр. 10
– Ну вот видите!.. А сейчас пойдемте. Нельзя, чтобы такие важные решения принимались без вас.
В малом зале собирались знатные рыцари герцогства, переговариваются сдержанно и таинственно. Все чувствовали, что произойдет нечто важное, потому все пришли в самой нарядной одежде, многие надели парадные доспехи, мало пригодные в бою, но очень красивые, с рисунками на панцире, с позолотой и серебряной насечкой.
Эльза заняла свое, теперь свое, место на отцовском кресле, выпрямилась, стараясь смотреть гордо и величественно, но в то же время благосклонно, как подобает государю.
Распахнулась дверь, в дверном проеме возникла громадная фигура Тельрамунда. Свет померк в зале, когда он сделал первый шаг, закрывая широкой спиной светильники у двери, и многие узрели в этом недобрый знак. Сердце Эльзы похолодело.
За Тельрамундом шумно вошли рыцари его свиты. Держались они вольно, бросали на окружающих дерзкие взгляды, громко смеялись и то и дело опускали ладони к рукоятям мечей. Тельрамунд прошел на середину зала, Эльза ждала, побелев как полотно, что он подойдет к ней и скажет ей что-то ужасное, однако Тельрамунд остановился, его рыцари встали за его спиной и замерли.
Когда шум стих, Тельрамунд сказал зычно тем громовым голосом, которым он созывал в разгар кровавой сечи своих людей:
– Перед всем благородным рыцарством Брабанта и Лимбурга свидетельствую!.. Именно мне по праву и долгу принадлежит трон герцогства!
По всему залу прокатился изумленный говор, но Эльза уловила в нем и то, что примерно этого рыцари и ожидали.
Перигейл, нахмурившись, спросил так же громко:
– Объяснитесь, сэр Тельрамунд, по какому праву?
Тельрамунд окинул его снисходительным взглядом.
– Если бы вас, сэр Перигейл, покойный герцог не выставлял всякий раз за двери, когда происходил важный разговор, вы бы слышали, что герцог в тот день, когда нашей милой Эльзе исполнилось пятнадцать лет, призвал меня, и мы долго говорили о ней и о герцогстве. Он хотел, чтобы я взял Эльзу в жены, но сама Эльза воспротивилась этому, и я не стал настаивать по доброте своей душевной.
Эльза вскрикнула:
– Это ложь!
Она сама чувствовала, что голос ее прозвучал одиноко и беспомощно. Возможно, вообще надо было промолчать, тем более что Тельрамунд тут же спросил гулким голосом, что разнесся по всему залу:
– Ложь? Вы очень хотели выйти за меня, но поскромничали?
Эльза ощутила, что краснеет, вот всегда она вскрикивает раньше, чем успевает тщательно уложить мысли в слова, пролепетала жалко:
– Ложь, что отец хотел выдать меня за вас!
Она видела в глазах многих рыцарей недовольство, мешает Тельрамунду высказать главное, он же пришел не затем, чтобы рассказывать, что было когда-то, и Тельрамунд, чувствуя поддержку, отмахнулся от юной герцогини, как от мухи, и продолжил голосом победителя:
– Тогда герцог, видя, что я не желаю брать Эльзу в жены против ее воли, попросил меня защищать герцогство, как я это и делал всегда, а после его смерти, что уже близка, занять трон и оставаться опорой герцогства!.. Я поклялся на мече, что сдержу слово. От себя добавлю, что милая Эльза не будет ущемлена в ее правах и останется в замке… но, вы сами понимаете, герцогством должен править мужчина… и не просто мужчина, а способный удержать власть, усмирять непокорных и защищать пределы! По желанию герцога я поклялся на мече, что займу трон и буду защищать Эльзу, а Эльза дала клятву, что примет мое покровительство.