Loca deserta. Фултайм - стр. 12

Но, что поделать. Кругом одни дилетанты. Так что я пульнул в ближайшего из той троицы, кто веревку к пню пристроить желали. Не из-за обостренного свободолюбия, пусть и в ограниченном виде, а потому что лиходей к самопалу потянулся.

«Выстрел в голову. Сложность «25». + 2 очка к владению огнестрельным оружием».

Здорово… А руки тем временем уже перезаряжали пистоль. И делали это на полном автопилоте, не требуя вмешательства головы. Движения скупые, точно выверенные, ни одного лишнего жеста. Хоть сейчас норматив сдавай. Но, почему-то я был уверен, что можно и быстрее. Надо все же не затягивать с изучением навыков. Может, там найдется ответ? Но, в любом случае, умения мои были выше, чем у разбойников. И перезарядить пистоль я успел раньше, чем второй тать. Совсем чуть-чуть, но это именно то мгновение, что стоит вечности.

Разбойник только вскидывал пищаль, а я уже ловил его на мушку.

– Бабах!

Попал. Пищаль вывалилась из рук, а стрелок задумчиво уселся на землю. Но видимо, выстрел оказался не таким метким, как в первый раз, потому что «секретарь» промолчал.

Зато зашевелились остальные. Сцена из «Ревизора» сменилась всеобщим ором и броуновским движением. Один лишенец, из тех что поближе стоял, даже ко мне бросился. О! наконец-то какое-то подобие оружия. Здоровенный мясницкий тесак. Для фехтования так себе, а всадника под коленями полоснуть или коню в живот ткнуть – самое оно.

«Сабля!»

Зря я что ли очки умения во владение одноручным оружием вкладывал. С одного выпада достал татя. Осел, даже не пукнув… В смысле, не пикнув.

Итог: минус три. Правда, к этому времени атаман успел вернуть штаны на место и даже командовать начал. Типа, первый взвод, заходи слева. Второй – справа… Но и мои добровольцы уже добежали. Встали и на меня глядят. Мол, чего барин изволишь? Не понял? Театр им тут что ли, или цирк?

Тьфу, я ж забыл, что велел вперед батьки не соваться. Теперь можно. Пусть повеселятся. Вон, как глаза блестят.

– Давайте, хлопцы. Кроши, супостата!

Ломанулись вперед, как с привязи спущенные. Косы – страшное оружие в умелых руках. Это все крестьянские восстания подтвердили. Так что разбойничкам, с их копьями да тесаками придется несладко.

Ну и добре. А мы с атаманом побеседуем. Для такого дела я даже спешусь.

Атаман зыркал по сторонам, как затравленный волк, скалил зубы, только что не рычал. А нет, ошибочка, не расслышал сразу, за хрустом валежника.

– Ты кто такой? Чего тебе надо?

Рычание преобразовалось в членораздельные звуки.

– Прохожий…

– Так и ступал бы себе с Богом, – поигрывая палашом, огрызнулся тать. – Живой бы остался. Мы же тебя не трогали.

– Меня – нет, а крестьяне жалуются на вас.

– Какие крестьяне? – возмутился атаман настолько, что даже оружие опустил. – Мы их отродясь не беспокоили. Чего с голозадых взять? Купцы – другое дело. Этих толстопузых пощипать не грех. Врут селяне. Просто они раньше сами на шлях ночью выходили, если обоз маленький, а теперь поживится нечем. Вот и брешут, собаки.

– Брешут, значит? А это что? – кивнул на распластанную девицу. – Натуральный оброк?

– Девка? – атаман проследил за моим взглядом, после недоуменно пожал плечами. – Это ж разве разбой? Баловство… Убудет с нее что ли? По утру и отпустили бы. А впредь и ей, и другим наука, чтобы по лесу не шастали. Мы-то, свои, не душегубы. А попадись она ляхам или басурманам, давно б на колу корчилась или на невольничий рынок ехала.