Лиза мне в паспорт - стр. 11

Тот день стал для меня началом новой жизни. Потом детдом, приемная семья, жизнь практически без боли. И уже одно это казалось мне прекрасным.

Но вопрос «почему моего отца лишили родительских прав» всегда выбивал меня из колеи. Я до конца жизни не забуду те гороховые недели, хотя именно из-за них я наконец обрела некое подобие свободы. Не знаю, что бы со мной было, останься я с ним, и не хочу знать. Тот горох до сих пор снится мне в кошмарах.

Но как я могу рассказать Чаадаевым о том, что мой биологический отец — садист? Люди свято верят в поговорку: «Яблоко от яблони недалеко падает». Сейчас, может, и пожалеют, но выводы свои сделают. Кроме того, мне не нужна их жалость, мне бы любви… хоть немножко!

Не хочу, не могу, не буду говорить…

Их семья словно сошла с обложки журнала. Мать Влада — красивейшая женщина, несмотря на то, что ей должно быть за сорок. Мягкие черты лица и почти ни одной морщинки, идеальный макияж, всё еще стройная фигура, элегантная одежда, прическа — волосок к волоску. Она полна достоинства и будто светится изнутри. Отец мне понравился еще со дня знакомства. Он кажется умным, надежным и на первый взгляд совсем не жестоким. Брат… ну, он просто еще очень юн. Сам же Влад… Я его так сильно люблю, что от этой любви всё внутри меня дрожит и сжимается.

Вроде бы Чаадаевы меня даже нормально принимают… И тут я выдам им такое!

Кому нужен этот уродливый кусок моего детства? Как они на меня посмотрят после таких откровений?

Мне больно вспоминать, а рассказывать будет во сто крат больнее.

И я молчу, врать им не могу, потому что это было бы нечестно, поэтому просто молчу, а Влад с каждой секундой мрачнеет всё больше.

— Что ты набросилась на нее с такими вопросами, Мария! — приходит мне на выручку отец Влада. — Мы еще даже не пообедали, а ты хочешь, чтобы девочка рассказала тебе всю свою биографию…

— Да-да, чего это я… — тут же соглашается она.

Дальше они говорят о чем угодно, только не обо мне, позволяют тихонько сидеть в уголке и вопросов больше не задают.

8. Глава 8. Мама

Тогда же:

Влад

Нас выходит провожать вся семья.

— Точно не хотите взять с собой пирог? Или домашнее печенье? — спрашивает мама с улыбкой.

— Нет, у нас этого добра благодаря Лизе много… — качаю головой.

Замечаю, как моя Кареглазка при этом немного ободряется, начинает улыбаться.

«Раньше не могла, что ли?!» — бурчу про себя.

— Пойдем. — Веду ее к машине, а родители с братом возвращаются в дом.

Уже подойдя к джипу, вдруг вспоминаю, что забыл мобильник в столовой.

— Жди меня!

Включаю для Лизы печку, радио и возвращаюсь в дом.

Когда подхожу к столовой, слышу напряженные голоса родителей и замираю.

— Девушка должна быть хороша не только на кухне! — говорит мать с нажимом. — А она и двух слов связать не может…

— Ну переволновался человек, — отвечает батя, — поставь себя на ее место! Вот немножко лучше ее узнаем, и всё пойдет как по маслу…

— По какому маслу! — тут же перебивает его она. — Владик — умный, развитый, эрудированный парень! Радом с ним не место какой-то там тетёхе! Пусть она хоть триста раз хорошо готовит, в конце концов, повар на что?

— Мария, ты слишком строго судишь…

— Это я еще недосуживаю! — стоит на своем маменька.

Дальше слушать не хочу, вваливаюсь в гостиную.

— То-то я смотрю, мне икается… А если бы я с Лизой вернулся? Обязательно ее обсуждать?