Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке - стр. 64

Если кто долго жил в глубокой России, среди великорусского, или московского, народа и присматривался к быту его, тот не мог не видеть, что и теперь там только в крайних случаях семья раздробляется; по большей же части дети, племянники, внуки, братья – все живут вместе и безусловно подчиняются старшему члену семейства: отцу, брату, дяде, – словом, тому, кто старше летами. Оттого не редкость встретить в великорусских селениях семейства, состоящие из 15, 20 и 25 человек. Сторонний человек, проживший в великорусских губерниях хоть год, также не мог не заметить, какая преданность существует там в народе к правительству, с каким благоговением он произносит имя царя. Для русского московского народа царь – земной бог.

С успехом великорусской централизации политические формы и идея московского народа в настоящее время все более и более принимают национальный характер и заглушают традиции белорусов и малороссов.

В своих общинах и различных товариществах или артелях великорусский человек (или москаль, как обыкновенно говорят на Западе) такой же поборник начал равноправности, как и другие славяне, может быть, даже и более; но в отношении политического устройства он являлся и теперь является фанатическим последователем монархической власти. В ней только видел он и теперь видит крепость, силу и могущество.

Один из современных западных ученых, именно Реклю, о великорусской, или московской, народности, между прочим, говорит так: «Великоруссы немного ниже ростом, но зато коренастее белорусов и малороссов. Они любят носить длинную и густую бороду; на этих широких бородатых физиономиях, между которыми многие с истинно благородным выражением, блестит ясный взгляд и светится добродушная улыбка. Их природное красноречие, так сказать, бьет ключом не только в словах, но и в жестах, и мимика их имеет пред мимикой итальянской то преимущество, что всем она понятна. Истинные русские, у которых правильный труд поддерживает равновесие их натуры, отличаются твердостью характера и последовательностью убеждений и правил. Долгим терпением, сочетанием отваги и покорности судьбе он сумел захватить огромные пространства в Европе и Азии и сплошными массами, по речным системам, выдвинуться в отдаленнейшие пространства и севера, и юга, и востока. Как паук своими лапками, туловище которого в Москве, захватил 6-ю часть всей земной поверхности и крепко держит в своих щупальцах. Если он явился отличным колонистом, то обязан этим не только своему быстрому, светлому уму, своей промышленности, постоянству в труде, мужеству в несчастьях, но также кротости и нежности нрава, своей доброжелательности в отношении всех, своему духу примирения и справедливости. Русский человек пережил продолжительную и тяжкую неволю, но не усвоил всех пороков рабского состояния, и свобода мало-помалу возвратит ему все присущие от природы хорошие качества. Без сомнения, он еще подвержен паникам и внезапным страхам: чрезвычайно доверчивый, он часто дрожит пред воображаемыми опасностями; но замечательно, когда пред его лицом предстанут действительные опасности, великорусский человек совершенно изменяется: делается твердым, спокойным и сохраняет необыкновенное самообладание».

О великорусском языке, или московском наречии тот же ученый делает следующее замечание: «Русский язык один из самых богатых между арийскими языками. Он составляет свои сложные слова с такою же легкостью, как и немецкий, не имея тяжеловесности последнего, и его гортанные ноты соединяются с интонациями ласкающей мягкости. Разнообразие звуков русского языка – одна из главных причин той легкости, с какою русские изучают иностранные языки; их гибкий орган произносит легко и изящно почти все звуки, которые в европейских языках наиболее отличаются от славянских наречий».