Листопад - стр. 9
Пашка почти не вслушивался в слова. Ему давно было пора сидеть за партой в холодной аудитории и вникать в физические формулы, выбегая на переменах на крыльцо, чтобы погреться. Но сейчас он хотел побыть в одиночестве.
Мать ещё с утра начала капать на мозги. Пашка понимал, что она просто устала от бесконечной работы. С тех пор, как отец ушёл от них, мама не оставляла себе ни минуты покоя, боясь, как ему казалось, хоть на минуту остаться без дела и поддаться горю. Но понимай её, не понимай, а итог один – мама найдёт, к чему придраться, он вспылит, хлопнет дверью и уйдёт от греха подальше. Так вышло и в этот раз. А тут ещё и Алина со своим звонком, мол, нам срочно надо поговорить. Вопрос – кому надо? Ему надо только одного – чтобы его хотя бы на время оставили в покое.
В наушниках по третьему кругу звучал второй куплет:
– Пятый ни ты, ни я, – повторил парень вслед за солистом. Сейчас, вдалеке ото всех, всё казалось простым и ясным. Маме нужно помочь справиться с давним разводом, Алине – объяснить, что им пора расстаться. Отношения, которым уже почти полтора года, никуда не вели. И сейчас он осознал это с пугающей отчётливостью. Ему больше не хотелось встречать её по утрам у подъезда с букетом облетевших от ветра ромашек. Не хотелось смеяться над тем, как она морщит брови и грызёт карандаш во время контрольных. Отдавать половину своей шаурмы и доедать за ней мороженое ему тоже больше не хотелось.
– Чёрт, – он резко остановился, услышав гудок автомобиля за спиной. Сам того не заметив, Пашка дошёл до универа. Он нервно дёрнул кончиком носа и поднял взгляд. На крыльце стояла Алина. Разговора было не избежать, – чёрт, – повторил он.
Раздался пронзительный звонок на четвёртую пару, последнюю на сегодня у его группы. Пашка смотрел, как точёная фигурка скрывается за тяжёлыми деревянными дверями корпуса.
– Павло, ты как, идёшь? – хриплым прокуренным голосом обратился к нему одногруппник, неспешно давя каблуком окурок.
– Нет, не сегодня.
Пашка развернулся и нырнул в боковой проход между воротами вуза и каким-то нелепым домом. В ушах настойчиво продолжала крутиться песня:
Он сорвал наушники и засунул их во внутренний карман. На сегодня песен было достаточно.
– Я не знаю, что мне делать, – Алина судорожно дышала, стараясь сдержать слёзы. Она позвонила подруге, как только закончились пары. И вот теперь Лиса сидела рядом, внимательно заглядывая в Алины глаза.
– Ты ему сказала?
– Хотела, но он не пришёл на пары, не по телефону же такое говорить? – Алина шумно высморкалась в платок, заляпанный тушью. Увидь её сейчас кто-нибудь из группы – не поверил бы своим глазам. Некоторые и вовсе не признавали за Алиной право на чувства, да и она не старалась никого переубедить… Сейчас ей тем более было совсем не до мыслей о том, что подумают другие.
– Главное, не нервничай сейчас и не надумывай. Всё образуется, – повторила Лиса, прижимая Алинино лицо со следами слёз к груди, – не переживай.