Лишняя женщина - стр. 26
Спросила осторожно, стараясь между делом, но мое любопытство все же было явственным. От того, купит ли Марат комбинат зависело увидимся ли мы снова. Я понимала, что пути наши разошлись и никогда уже не сойдутся, мы из разных миров, но мечтать о еще одной встрече это знание мне не мешало.
— А что, на острове он тебе не рассказал?
Все знает. В глазах — злость. Когда он уже перестанет меня ревновать.
— Некогда было.
— Чем же были так заняты?
Не стоило его злить, не стоило. Но я так хотела оборвать эту мучившую меня годами связь и не знала как.
— Трахались. Днями напролёт.
Напрягся. Зол. Но понимает, что после той сцены лучше не обострять. Сейчас сожрет, промолчит, но он злопамятный, он припомнит. Мне бы тоже молчать лучше.
— Как, скажи Анька, как мы так все испортили? Любили же друг друга…первым я у тебя был. Женились бы уже давно, детей нарожали…
Я посмотрела на него. Красив. Не так, как Марат, иначе. Тонкие черты лица, пухлые губы, голубые глаза. Не родись он в этой жопе мира, дорога бы ему куда нибудь в кино. Но…
— Андрюш, я успела тебя разлюбить еще до того, как ты начал претворять программу нарожаем детей забыв включить в ее участие меня. Давай не ворошить.
Он и правда сделал ребёнка одной девушке с комбината. Молодая, по молодости глупая. Опыт и мудрость придут позже, может — уже пришли. Аборт она делать не стала, родила. Сидит теперь в декрете, судиться с Андреем бесполезно, он здесь царь и бог, живёт на декретные пятнадцать тысяч. Инна и ее муж делают вид, что проблемы не существует. Я кидаю девочке денег периодически. Кажется, чувствую себя обязанной и ничего с этим поделать не могу. Отчасти я даже благодарна ей — именно после этой истории я поставила точку.
— Не вороши, — поморщился он. — Жмот, Язгулов твой.
Я приподняла удивлённо бровь. В чем в чем, а в жлобстве Марат заподозрен не был.
— Чего так?
— Цену сбивает. Минимум на десять процентов. Иначе не купит.
— А ты?
— А я думаю. Может, подождать. Комбинат лакомый кусок, на него в свое время многие зарились, будут еще желающие.
— В свое время комбинат был процветающим предприятием, приносящим хорошую прибыль. А теперь…теперь, Андрей, все иначе. Ты ждешь еще одной трагедии на производстве? Вечно замалчивать не получится. Нагонят шишек из Москвы, устроят проверку, посадят. Все, что ты годами воровал на откуп пойдёт.
— Мой тесть…
— Твоему тестю ты нужен, пока что-то из себя представляешь. А Инна будет делать, что папа скажет. Езжай, Андрей, я спать хочу, устала.
Удивительно, но он послушался и ушел. Я выглянула в окно — сел в машину и уехал. Сумку распаковывать мне не хотелось, но я открыла ее и достала из темных недр футболку Марата. Он ее забыл, а я — спёрла. И спала легла ее надев. И казалось мне, что она до сих пор им пахнет, несмотря на десять часов в сумке, несмотря на тысячи преодолённых километров.
А утром, ни свет, ни заря я пошла за Люксом. Пила со старушкой чай, принеся ей несколько экзотических сладостей в качестве гостинца, а Люкс сидел пол столом и на меня ругался. Ему очень не понравилось, что я куда-то на несколько дней делась и сейчас он выражал свое негодование гортанными вскриками, даже лапой меня парй раз ударил, но предусмотрительно спрятав когти. Когда взяла на руки растёкся в моих руках меховой бескостной кляксой и милостиво позволил унести домой. И несколько дней ходил за мной след в след, на кухню, в туалет, а если уходила из дома, ждал возле дверей и снова ругался.