Лишняя невеста. Позор академии - стр. 3
- Как я рада, что вы очнулись, госпожа!
Госпожа?
Так. Я довольно ясно всё осознаю - и это радует. Мозг работает. Хорошо! Только я, кажется, не в больнице. По крайней мере, не в реанимации. Тут много каких-то посторонних вещей, помещение не выглядит стерильным, на окнах вычурные шторы…
Хотя, может, просто странная палата?
Я внезапно решаю, что мне нужно сесть. А миг спустя понимаю, какая это была ошибка! Голова раскалывается, подкатывает тошнота - а ещё подкатывает эта дородная женщина, которая умело хватает меня под спину и фиксирует, не давая упасть.
- Госпожа-госпожа, ну что же вы!
- Кто вы? - спрашиваю я хрипло.
Лицо сиделки меняется.
- Боги истинные! Вы что такое говорите, госпожа? Неужто… нет, это же я! Агата. Няня ваша. Сколько лет мы вместе! Ну? Вы ж меня помните?
Так…
Это очень плохо - потому что, кажется, я переоценила работу своего мозга.
Мысль ужасно пугает. Я совершенно не знаю, что делать в таких случаях.
Давай попробуем зацепиться за что-то знакомое, зададим простой вопрос.
- Давно я тут лежу?
- Два дня, госпожа. Два дня, как вы слегли с… после… - Женщина почему-то запинается. И взгляд отводит! - Вы были совсем в беспамятстве. Боги истинные, как мы все перепугались! Вы бы знали! И я, и преподаватели, и ваш жених… он тоже.
Чёрт, ну почему?
Кажется, всё плохо. Со мной. С моим сознанием. Ничего не понимаю: какой жених, какие два дня?! Меня сбила машина. Я не знаю, что было дальше, но она так летела на меня, что мне показалось…
Показалось, что я попаду в больницу, вся изломанная, надолго-надолго.
Если вообще выживу.
Так, стоп…
Я ещё раз смотрю на женщину. А потом наконец набираюсь смелости и обвожу взглядом всё вокруг. Комнату. Старинные занавески и резную деревянную мебель. Кровать с непонятным, старомодным бельём.
Я вообще… жива?
Непросто, конечно, выдвигать такие версии - даже для себя. Поэтому я зажмуриваюсь и сглатываю.
Во рту очень сухо.
- Агата, дайте попить?
Дама спохватывается.
- Вот, госпожа. И что вы ко мне “дайте”? Пожалуйста, вы же не всерьёз, что не помните меня?
Я молча забираю стакан у неё из рук. Делаю большой, жадный глоток. Перед вторым задерживаю воду у себя во рту, надув щёки, и пытаюсь явственно прочувствовать её вкус.
Он яркий. Вода настолько вкусная, насколько только может быть для страдающего от жажды больного. И все чувства яркие: ткань простыни под моей рукой - шершавая. Головная боль - ощутимая. Слегка вспотевшую шею обдаёт прохладой.
Возможно ли, что я… жива, но не совсем?
- Агата, мне двадцать лет, верно?
- Да, госпожа.
- И зовут меня… - делаю паузу, выразительно смотрю на неё.
Она бьёт себя руками по щекам.
- Ивайя, госпожа. Ивайя Лерр!
Глупо смотрю на свои руки. Они… похожи на мои, но в то же время не похожи! Нет, не потому что я, кажется, исхудала и побледнела - это как раз было бы объяснимо! Но у меня был шрам на левой ладони. Из детства, брат порезал. Большой такой шрам, у меня даже безымянный палец плохо двигался. А теперь ничего нет.
И шрама от аппендицита тоже нет - узнаю, задрав старомодную ночнушку!
- Ива, что вы делаете? - кажется, моей “няне” плохеет.
- Я слегла два дня назад, да? - спрашиваю бесцветным тоном.
- Да.
- Насколько всё было серьёзно?
Она обхватывает себя руками.
- Госпожа. Я ужасно испугалась из-за того, что вы сделали. Конечно, всё было серьёзно!