Лис Улисс и свирель времени - стр. 29
Он проник в сокровищницу раньше Ищущего Лиса и теперь, если верить предсказаниям, в мир должен прийти Сверхобезьян. Кстати, еретики правы, он действительно не обязан быть из рядов секты – это обезьяны сами придумали. А в изначальном сверхобезьянстве, которое исповедовали снежные барсы, никак не оговаривалось, откуда явится высшее существо. Но Сверхобезьян может быть только самцом, это уже без вариантов! И не ребенком!
Что отсюда следует? То существо в пещере – не Сверхобезьян. Оно – что-то иное. По преданию, настоящий Сверхобезьян должен был появиться еще вчера, после неудачи, постигшей Ищущего Лиса. Но этого не произошло! Вместо него появилась какая-то самозванка!
И это очень плохо. Соплеменников брата Нимрода во главе с Его Правдоподобием, которые в соседнем мире с нетерпением ожидают успешного исхода миссии, такой поворот дел не устроит. Они станут искать виноватого. И разумеется, найдут его в лице Нимрода. После чего он может до потери пульса убеждать сородичей, что все сделал правильно, – ему это не поможет. Его обязательно накажут.
Что же делать? Надо подумать… Возможно, еще не все потеряно.
К утру в голове брата Нимрода созрел план действий. И хотя от этого плана сильно несло безумием, барсу он нравился. Во всяком случае, это лучше, чем рассчитывать на снисхождение соплеменников, вовсе не склонных к снисхождению. А попытка не пытка. Пытка будет потом – если попытка не удастся. Но брат Нимрод приложит все усилия, чтобы она удалась.
Идея была проста. Что нужно сверхобезьянцам вообще, а снежным барсам в частности? Им нужен Сверхобезьян, который их возвеличит. Что ж, они его получат. Не того, которого ждали? Ну уж, извините, какой есть. Не уродились в этом году Сверхобезьяны, так что нечего привередничать.
После утренней трапезы брат Нимрод намекнул Его Святейшеству, что лично он уже не уверен в том, что Сверхобезьян не может быть юной самкой. Однако эта идея не нашла понимания у главы секты. Его Святейшество ужасно разгневался и так переволновался, что к нему пришлось вызвать врача.
«Ладно, – подумал брат Нимрод. – Пойду другим путем».
Барс засел в своем кабинете и углубился в просмотр личных дел сектантов, выискивая подходящие кандидатуры для осуществления плана. Он выбрал троих: шакала Иннокентия и двух шимпанзе – Еремию и Филиппа. Во-первых, потому, что эти трое были друзьями, а следовательно, уже являли собой более или менее сплоченную группу. А во-вторых, все они были замечены в повышенном интересе и неафишируемой симпатии ко всякой ереси, в том числе и к самкитянству.
Брат Нимрод вызвал троицу в свой кабинет, усадил их перед собой и некоторое время молча изучал, мысленно возвращаясь к их личным делам.
Шимпанзе Еремия. Неистовый фанатик. Впадает в экстаз, только заслышав слова «Сверхобезьян» и «Космический Первозверь». Перерывы между молитвами коротает в молитвах.
Шакал Иннокентий. Большой почитатель религиозных авторитетов и отцов секты. Многие их труды выучил наизусть и постоянно нервирует Его Святейшество тем, что поправляет его во время проповедей, когда глава секты ошибается в цитатах.
Шимпанзе Филипп. Головная боль всего ордена, так как с рождения страдает перевертянкой. Этот хронический недуг заставляет больного говорить обратное тому, что он хочет сказать. Филипп – единственный зверь в замке, который может громко заявлять, что ненавидит Космического Первозверя и презирает Сверхобезьяна, и ему ничего за это не будет.