Лис. Аромат пары - стр. 13

Фамильяр тяжело вздохнул и развел лапами:

– Трудности ведьмачества. Таковы правила. Ну, а если вообще, то не обязательно с незнакомым, вам же предоставляют три дня как раз на знакомство.

– Ой, как много, целых три дня, – ядовито съязвила в ответ. – Ага, щас, бегу, роняя зелья.

– Привереда. Будешь перебирать, Льяна, ― нормальных ведьмаков не останется.

Больно надо.

– У меня в запасе еще десять лет.

Рив язвительно протянул:

– Слабосильная ве-е-едьма.

– Ладно, как минимум год-два точно есть, а там подумаю, что делать.

– Ну-ну. Не ищешь ты легких путей, Льянка. Говорю же: бедовая.

В ответ послав Рива на гору веночки плести, пробежалась пальцами по банкам с сухими ингредиентами, выхватила одну, со смесью субботней соли и перца. Растерла их между ладонями и медленно ссыпала в котелок, внимательно наблюдая за цветом субстанции.

Вытерев об фартучек ладони, стянула из мешочка целый листик галгинки, задумчиво им закусывая, мысленно перекривила слова фамильяра:

«Правила, блин. Нифига себе правила».

Нет, не то чтобы я была так уж консервативна, но ложиться под мужика, чтобы обрести полный контроль над своей силой, мне как-то совсем не улыбалось.

Потерев лоб, откинула за спину раздражающий хвост волос, закинула в рот еще один горько-сладкий листик и тщательно пережевала.

С шестнадцати лет все ведьмы и ведьмаки, а особенно из первородных – из рода самых первых ведьм-праматерей, из коих были и мы – Лисовские, – правда, по папиной линии, в связи с чем у нас имелись кое-какие послабления, – обязаны быть представлены ковенам своего региона, где и раскрываются все тайны бытия, касательно нашей магии. До этого дня – ни-ни. Как говорится, радуйся, что получила фамильяра в три года, и не бузи. Остальное ― только с плашкой 16+.

Тьфу. Ведьмачьи бюрократы.

Помню, когда меня впервые в ковен привел отец, я была так счастлива, что наконец совсем скоро смогу в полной мере обладать своей силой, не боясь случайно уничтожить несколько соседних строений, прихлопнуть родного отца в магическом порыве причинять добро и нести радость или убиться самой.

Но все оказалось не так прозаично.

По окончании первого этапа обучения, когда главная ведьма моего ковена с серьезным лицом вещала правду, как именно происходит абсолютное обретение сил, я была настолько ошарашена, что Рив меня еще потом несколько дней отпаивал успокаивающими настоями, а отец даже боялся лишний раз заглянуть в мою комнату, дабы не быть огретым подушкой. В то время как остальные ведьмы и ведьмаки ничуть не были против такого расклада и казались весьма заинтригованными.

На этом сборище извращенцев мне даже казалось, что некоторые мои соплеменники были не прочь провести инициацию прямо там, в главном зале. Так сказать, не отходя от разделочного стола.

С одной стороны, я как бы тоже не видела ничего плохого, все же мы – ведьмачий народ, дети природы, а что заложено природой, то естественно и никак не безобразно, да и от слова – секс в обморок из нас точно никто не упадет. К тому же, анатомию и строение человека изучаем еще с двенадцати лет, и уже в те года знаем, откуда дети берутся и как выглядят детородные органы. А с другой, внутри все сжималось и переворачивалось от отвращения.

У меня до сих пор неприятно сосет под ложечкой и на тошноту тянет от мысли, что как ни крути, мне когда-нибудь придется через «вот это все» пройти. Не могу же я всю жизнь проходить запечатанной, позволить себе стать слабосилком или пустышкой. Это как-то неправильно. Но и лечь на ложе с первым попавшимся ведьмаком, да и не первым тоже, – мерзковато до чертиков.