Лирика рубинового шефа - стр. 33
Периодически кто-нибудь, что-нибудь друг другу высказывал.
Внук сказал, что отдал паспорт матери. Мать сказала, что паспорт сыну возвращала. Бабуля вспомнила, что внук ходил в поликлинику еще детскую, но один и с документами в руке. Справка от врача гордо лежала на видном месте, а вот зеленой карточки и паспорта – не было.
Внук ушел в школу. Мать его работала. Бабуля пошла в комнату дочери, пересмотрела все бумаги. Ничего не было. Совсем недавно дочь купила себе новые бюсты, и как новые предметы они лежали просто на полке шкафа.
Бабуля подняла бюст ажурный… Правильно. Под новым бюстом лежал совсем молодой паспорт…
Лохмотья снега летели в темно—синем небе, догоняя друг друга, они увеличивались в объеме до маленького снежка и нежно опускались на землю.
Медленно уходит напряженье и приходит внутренний комфорт, отдает судьбе распоряженье о приуменьшении забот. Суета и нервные страданья улеглись под снежною зимой, приумолкли все исповеданья в жизни очень тесной и простой. Нет иллюзий о моем признанье, нет надежды на любой успех, есть одной судьбы существованье, тихое конструктора призванье, замолчавший твой нелепый смех о мое спокойное молчанье.
Женские чувства могут увеличиваться, как снежный ком, но, падая на теплую землю, немедленно растают. И чего мужчина спрашивает у женщины, то чего ей не надо. Спросить у нее то, чего она хочет, он не может! Ну вот, опять забежал, посмотрел, убежал, словно он в Интернет зашел и вышел. А вот еще один, по тому же принципу, зашел, посмотрел, вышел.
У сердца есть забавное качество: оно может любить, но, многократно обиженное любимым человеком, закрывается герметично, как люки на МКС. Миниатюрные МКС продаются в виде пластмассовых игрушек, а может, и чувства бывают пластмассовыми, легко обижаемыми? Настоящие чувства дольше терпят обиды, хотя все оплачивается любовью, абсолютно все. Где компромисс, там любовь и деньги или их смутная замена, о которой человек себе не признается, но любая любовь в принципе меркантильна. Уши у Ольги Олеговны от таких мыслей заалели, или это ее кто—то вспоминает. А она их не вспоминает. Конструктор бывшим не бывает, мысленно все проблемы решает, как технические задачи.
В жизни все часто меняется: то космос, то обычная кафедра в институте. Это как раз реально. То рядом молодой человек, то профессора, которым глубоко безразлична внешность сотрудниц. Конечно, не безразлична Ольга Олеговна профессору, но здесь возникает новый уровень отношений – работа. Надо быть красивой, умной, хладнокровной. Ведь появляются новые заводы и новые возможности для изготовления разработок!
И возникают новые прогулки по набережным с молодым преподавателем. И появляются новые стихи новым сопровождающим Ольгу лицам. Надо отдать должное мужчинам самой умной кафедры, что все к Ольге Олеговне хорошо относились. Никто не переходил границ дозволенности.
Последний майский день. Гроза. Льет дождь. И облачная тень, и капель гроздь. Зонтов сплошной парад и сумрак дня, посевам дождик рад. А для меня рабочий нынче день, день чертежей, уснула грустно лень без виражей.
Льют за окном дожди и сумрак туч, черчу всю жизнь почти. Мой труд могуч. А на столе цветы, как мини сад, зеленые листы – цветов фасад.
С одним доцентом произошло лирическое отступление. Столы стояли рядом: Ольги Олеговны и доцента, и, случайно глядя на него, она написала стихотворение «Белые цветы». «Подари мне цветы, только белые, белые, чтобы мы на заре были честностью смелые», – такие там были слова. Потом один раз доцент был в составе делегации в волжский город, всего было человека четыре.