Липкие люди - стр. 5
Нет: они ещё не стали бепредельщиками, которые крошат всё вокруг во имя только им ведомой, цели. Пока их преступление заключалось в том, что они оправдывали себя, обвиняли жертву и не оставляли выбор несчастному старику. Например, пожилого инвалида лишали права выбора своих опекунов. А вдруг у старика объявится родня или кто-то из актёрской братии тоже захочет помочь с уходом? Нет! Такой альтернативы пенсионеру не предоставлялось.
Последним тормозом, который отделял их от соблазна дать «правильную» пилюлю или вколоть «волшебный» укольчик, был страх. Да! Именно страх! Тогда они ещё боялись. Пара, воспитанная в традициях СССР была чувствительна к тезису: «А что скажут про них люди». В то время на общественное мнение им было не наплевать. Это и увеличивало шансы пожилого оператора отправиться на тот свет по естественным причинам.
Пожалуй, Фима явился первым и последним стариком, который уйдёт в лучший мир без непосредственного участия супружеской четы. Но именно с его истории и начнутся события, подпадающих под статьи уголовного кодекса. Ведь после получения первой квартиры, Эдуард и Кира поймут: как легко могут доставаться чужие квартиры и, чем больше доверие и «незапятнаннее» репутация, тем выше шансы остаться безнаказанными!
Но всё это будет позже. А пока, находясь в квартире пожилого оператора, Кира и Эдик мысленно прикидывали стоимость ремонта. Не стесняясь своих фантазий, они стали вслух обсуждать: куда поставят новую мебель и какого цвета обои гармоничнее будут смотреться.
Тут в комнате застонал старик. Супруги бросились к нему и, раскрыв одеяло, закрыли носы руками.
– И чего теперь делать? Он же обделался. – еле сдерживая рвотные позывы, произнёс Эдуард. – Я не смогу за ним убрать. Я же актёр!
Кира, простояв пару секунд в тишине, выдавила:
– Нет худа без добра! Давай звони всем своим знакомым. Пусть приходят.
– Зачем? – заорал Эдик. – Ты только одних выпроводила, но уже других претендентов на квартиру зовёшь сама? У нас же план был!
– План изменился. – не стесняясь старика, начала Кира. – Ты посмотри на квартиру: здесь даже если скромный ремонт сделать – квартира раза в два вырастет в цене. Будет еще много охотников на эту недвижимость. Сегодня соседи, а завтра вообще неизвестно кто. Чем больше людей узнает – что мы теперь Фиму опекаем, тем лучше будет. Сочувствие твоих артистов-белоручек нам пригодиться, чтобы у многих охоту отбить. Да и на нас косо смотреть не будут, когда мы квартиру оформим. Пусть знают: какой ценой всё добыто. Ну? Что стоишь? Или мой его или иди звони!
Супруга знала, как Эдику неприятен сам факт нахождения с немощным дедом. Потому всю грязную работу собиралась делать сама. Она-то отлично знала брезгливость супруга: если кто из гостей заметит фальшь – не видать им квартиры. Потому уж лучше Эдуард блистает на первых и самых «чистых» ролях, пока она, в тени, будет делать остальное. Ведь в конечном итоге выгоду получит их семья.
Почему вдруг Кира изменила своё решение? Всё дело в особенности её характера. Она, как и муж, – коренные москвичи. На этом преимущества рождения в столице заканчивались. Без связей и мохнатых лап, ей, как и мужу, всё приходилось выгрызать зубками. Ничего и никогда не доставалось просто так! Потому Кира старалась исключить малейший риск во всём, за что бралась. Как юрист она понимала: прав на квартиру у них ноль. Любой знакомый Фимы мог делать тоже, что и они. Всё зависело только от того: сколько реальных претендентов возникнет на жильё, и кто и как долго станет ухаживать за стариком. Потому важно здесь и сейчас застолбить за собой право на актив и показать всем потенциальным претендентам на собственность: какая цена стоит за возможность делать ремонт в маленькой однушке.