Лингвистика информационно-психологической войны. Книга 1 - стр. 43

. Это о народе, а вот что о церкви и власти: Мазохисты не просто смиряются с униженным положением, они идеализируют свои страдания и, наслаждаясь ими, ищут их сакральные обоснования. Этими обоснованиями полнится патриотическая и современная православная литература: русский народ – страстотерпец, русский народ – мученик, русский народ – самый терпеливый и кроткий из всех народов, он живет под покровом Богородицы, но в то же время страдает за свои тяжкие грехи (70-летие советской власти, по мнению нынешней РПЦ, – это что-то вроде первородного греха, который есть у каждого, даже рожденного после 1991 года). Отсюда и религиозность (даже экзальтированная набожность), и возросшее влияние церковников, которые возвели в культ смирение и покаяние – не только личное, но и массовое, общенациональное. Религия – только один из методов поддержания садомазохистских отношений. Они многообразны. В их числе тиражирование «врагов» (отдельных личностей и групп, народов и стран, идеологий и учений), упрощение политической картины и поляризация мнений, а также перманентное повышение градуса истеричности и паранойи. Мазохистам тоже нужно приложение их садистских наклонностей, и садомазохистскому обществу требуются «мальчики для битья», объекты агрессии, без которых теряется компенсирующее ощущение своего мнимого превосходства. Поэтому телевизор, этот великий утешитель униженных и оскорбленных, перемежает духоподъемную патриотическую пропаганду с репортажами о всё новых и новых врагах отечества (МК РРЕ, 14–21 октября 2015 г.).

Тактика бездоказательных обвинений. Например, в отношении Н.С. Михалкова, подвергшего критике «Ельцин-центр»: Но мультфильм из «Ельцин-центра», конечно, не продвигает коммунистической идеологии. Он о другом: это довольно оптимистическая и романтическая картинка, согласно которой россияне берут судьбу в собственные руки и не нуждаются в начальстве. Такая постановка вопроса вызывает дикое раздражение «государственника» Михалкова. Этот момент стоит зафиксировать: народ не имеет права на свободу, сама попытка рассуждать об этом объявляется во-первых, преступной, и, во-вторых, антиисторической. Михалков требует для себя монополии на историю, напоминающей водочную монополию царского правительства – народ должен упиться историческим величием, выданным режиссером. Для этого Михалков даже намерен строить на Оке контрцентр «Цитадель», посвященный войне и баракам (Новая газета. 2016. № 139). Выделенные в тексте места содержат отрицательно характеризующую информацию, не подкрепленную доказательствами, например прямыми цитациями высказываний Михалкова.

1.2. Субстратегия прямого негативного оценивания (характеристики) мишени (субстратегия второго порядка)

• Тактика использования иронии, сарказма и оскорбительных номинаций, иногда пронизывающих весь текст наряду с отрицательно- оценочными характеристиками. Так, в небольшой статье Ирины Лукьяновой «Война насекомых» политические оппоненты, исповедующие идеи служения, Великой России, Справедливости, Национальной Идеи (написание с прописной буквы принадлежит автору анализируемого текста. – А.С.) названы космическими тараканами (именование повторяется многократно) и охарактеризованы с участием таких слов, как дерьмо, паразиты