Лиллехейм. Волчий ветер - стр. 24
– Она передавала привет.
– Папа врет. Папа сегодня весь день был дома, – поделилась Фрида важным наблюдением и съела кусок запеченной морковки.
– Ты не был в аптеке? – спросила Хелен, слегка удивленная ложью супруга.
– Просто решил провести день с Фридой.
– Папа мне сегодня надоел, – сейчас же сообщила та.
Матс допускал, что в этот день мог быть навязчив и даже в чем-то назойлив. Но чертов сон с самого утра не шел из головы: волк, прокравшийся к ним в спальню и… и… Он даже боялся сформулировать саму мысль о том, что обитатель кошмара сотворил с Фридой. Поэтому он позвонил Оскару, с которым работал в аптеке на Ривер-стрит вот уже двадцать лет, и попросил поменяться сменой. В конце концов, кто угодно может продать сироп от мокроты. Аптекаря переполняли дурные предчувствия, и возникшее странное облако, переполошившее весь Лиллехейм, только укрепило их. Матс с любовью посмотрел на младшую дочь, и такой же нежный взгляд получила Дэгни. Она нахмурилась, подростковым радаром ощущая, что где-то поблизости витает неприятный разговор.
– Ты хоть предупредил Юдит? – Хелен чувствовала раздражение.
– Да, я позвонил няне и сказал, что сам побуду с Фридой.
– Значит, ты не видел Сигни Петтерсон?
– Господи, мама, он целый день провел дома! – не выдержала Дэгни. – Кого он, по-твоему, мог видеть?
Хелен пропустила мимо ушей выпад дочери и как ни в чем не бывало продолжила:
– Сигни была сама не своя. Руки красные, взгляд такой, будто она застала Эджила за поеданием их сына. Возможно, она предчувствовала появление облака. Как думаешь?
– Думаю, тебе нужно захлопнуть пасть, – тихо сказал Матс.
На мгновение лицо Хелен отразило недоумение, а потом ее мозг благополучно отшвырнул комментарий, которого попросту не могло существовать в природе.
– Дэгни, – повернулась она к старшей дочери, – мы с отцом хотим поговорить с тобой о половом воспитании.
Дэгни вздрогнула: а вот и оно – неугомонная Хелен Андерсен готовилась всех раскатать.
– Полагаю, она все знает, – отозвался Матс, продолжая ухаживать за Фридой.
– Уверена, нет.
Дэгни постаралась говорить спокойно, но в ее голосе все равно слышались нотки подступающей истерики:
– Нам читают лекции в школе, показывают обучающее видео. Я знаю, как работают пенис и вагина и что они делают вместе. Мы же обсуждали мои месячные, мама!
– Отец при этом не присутствовал.
– И не должен! – крикнула Дэгни. – Ты просто больная, Хелен.
Она выскочила из-за стола и, ничего толком не видя из-за слез, отправилась к себе в комнату.
– Дай ей контрацептивов, Матс! – взвизгнула Хелен. – Ты же чертов аптекарь! Мы должны поговорить с ней вместе!
– Я могу поговорить с тобой, мама, – с серьезным видом предложила Фрида.
– Мама сейчас никого не слышит, – сказал ей Матс и улыбнулся, помогая подцепить вилкой очередной кусочек куриного битка.
– Когда у тебя были месячные, Дэгни?! – продолжала орать Хелен. – Молись, чтобы они были, дрянь, иначе Бог возьмет глину и сделает тебя сосудом бесплодным!
Оказавшись у себя в комнате, Дэгни бросилась на кровать. Она не понимала свою семью. Любовь матери иногда будто распахивала черные крылья, и тогда под ними обнаруживалась безумная женщина, способная убивать любое тепло. Отец почти никогда не спорил с ней, а когда это происходило, как сегодня, Хелен Андерсен воспринимала подобное как легкий дождик, который даже не заслуживал раскрытого зонта. Даже Фрида, казалось, была на стороне матери.