Лилит. Злое сердце куклы - стр. 14
– Папочка, как всегда, решил промолчать, – поделилась с куклой девочка и переключилась на мачеху: – А ты попробуй, Зоя, попробуй! Только лак для ногтей тебе уже не понадобится.
– Что?
– То, что слышала, – парировала Женечка, – без пальцев останешься.
Она повернула автоматическую коляску и в обнимку с куклой поехала прочь по коридору.
– Паша? – требовательно позвала мужа Зоя. – Это переходит все границы.
Тот закрыл лицо ладонями. Илона поспешно извинилась и быстро покинула гостиную – ей хватило домашних хозяйских разборок.
– Я должен позвонить, – наконец сказал Оскомин. – Поговорю из кабинета, дорогая, хорошо? Потом расскажу.
В кабинете он первым делом открыл шкафчик, плеснул в широкий бокал виски, расположился в роскошном кожаном кресле-троне и минут пять, уставившись в пространство, цедил крепкий ароматный напиток. Потом взял телефон и нашел нужный номер.
– Алло, Савва Андронович Беспалов?
– Он самый.
– Здравствуйте, вас беспокоит Павел Константинович Оскомин, которому вы куклу две недели назад продали – рыжеволосую, зеленоглазую.
– Здравствуйте, Павел Константинович, слушаю вас.
– Вот какое дело…
Он пока и не решил, с чего начать. И виски не помогло. Наводящий вопрос задал мастер:
– Кукла понравилась вашей дочери?
– В этом все и дело – очень понравилась.
– Отлично, я рад.
Оскомин выдержал непроизвольную паузу.
– Она ей даже слишком понравилась.
– Что это значит – слишком?
– Как бы вам сказать… Между ними появилась некая связь…
– Связь?
– Да. Особая эмоциональная связь.
– Особая?
Павел Константинович усмехнулся:
– Да просто мистическая.
– Так-так, очень интересно…
– С самого первого дня, как только кукла попала в руки Женечки. Когда она схватила и прижала ее к себе. Девочка, конечно, и раньше была избалована, я потакал ей во всем, ведь ее мать умерла. А потом моя новая женитьба, авария, недуг Женечки. Я вам уже говорил об этом…
– Да, я хорошо помню наш разговор. Продолжайте.
– Но тут река просто вышла из берегов.
– Поясните.
– Женечка стала дерзкой, непослушной, гневливой, будто ее не лучшие качества, которые есть у всех людей, усилились раз в сто.
– Ого!
– Вот именно: ого. Она то и дело советуется с куклой, как с живым человеком. Представляете? И поступает будто по указке своей «сестренки». Я понимаю, кукла вышла удивительной, настоящим произведением искусства, да что там, почти живой – видимо, именно поэтому она смогла так воздействовать на девочку-подростка, очаровать ее. Тем более ту, что оказалась прикованной к креслу-каталке.
– Да, история! Видимо, в этот раз я превзошел сам себя.
– Но это не все. Вы верите в телепатию?
– Во что, простите?
– В телепатию.
– Хм. Я – реалист. Но верю в художественное воображение и в то, что оно творит чудеса.
– Нет, я о другом. Сегодня случилось нечто! Наша домработница везла Женечку в коляске по аллее сада и за ее спиной показала кукле язык. Женечка держала ее на коленях. Дочка остановила коляску и устроила домработнице разнос за этот поступок, хотя сама видеть ничего не могла. Что это такое? Как вы объясните?
Беспалов долго сопел в трубку.
– Задачки вы задаете, уважаемый Павел Константинович! Я же не экстрасенс и не психолог. Я – художник.
– Вот именно! Вы – автор большого количества кукол, у вас было много частных заказов. Случалось хоть что-то подобное с другими владельцами ваших кукол?