Лилит. В зеркале Фауста - стр. 9
– Да, кого он видел, мастер Неттесгейм? – повторил вопрос отец-инквизитор, тоже выходя за ним. – Вернее, кого слышал?
– А сами не догадались? – усмехнулся Неттесгейм. – С кем призваны бороться вы, святой отец, неусыпно, в силу вашего сана? Мой ученик, объясни господам. Нет, пусть они скажут сами.
– Не верится, – прошептал комендант.
– Чтобы у нас, в нашей округе? – тем же осторожным шепотом произнес отец-инквизитор. – Совсем не верится.
– А поверить стоит, – сказал экзорцист. – Трактирщик слышал одну из подруг прародителя зла, имени ее я не знаю, и принял в себя демона Гиббона. Что тут может быть неясного?
– Но кто тогда был его постояльцем? – спросил комендант.
– Да, кого он угощал обедом? – не выдержав, вопросил отец-инквизитор.
– Да, мастер Неттесгейм, – из-за спины экзорциста пролепетал герр Шнетке. – Кого я угощал обедом? И кому нес вино?
Экзорцист обернулся:
– Вы угощали самого хитроумного, неуловимого и жестокого из земных слуг дьявола. Из тех, кто бродит по дорогам земли во плоти и крови. – И вновь обратил взор на ученика, коменданта и отца-инквизитора. – Того, за кем я гоняюсь уже долгие годы. И кто раз за разом, как скользкий змей, уходит у меня из рук. – Он сжал высокую резную спинку стула. – Его зовут Фауст, доктор Иоганн Фауст. А теперь скажите, кто-нибудь из вас слышал прежде это имя? За ним уже стоят великие беды. Но что будет впереди?
Но этого имени никто не знал.
– Что же дальше, мастер? – осторожно спросил комендант.
– Теперь я должен посидеть у огня, выпить вина и съесть жирного каплуна или хороший поросячий окорок – такие процедуры, господа, отнимают немало сил даже у подобных мне.
Агриппа Неттесгейм сидел в широком кресле у огромного камина. Он уже славно отужинал. На блюде грудились останки распотрошенного каплуна. Глядя на огонь, экзорцист неторопливо пил вино, когда в залу осторожно вошел слуга хозяина замка и, не смея приблизиться, негромко сообщил ему:
– Вам письмо, мастер.
– Мне? – Он даже не обернулся. – Здесь?
– Да, мастер.
– И кто же прознал обо мне? Мой мальчик, подай мне его.
Герберт, бледный лицом, призывно махнул слуге, тот подошел; Герберт вяло перехватил конверт и передал его учителю. Слуга испарился. Молодого школяра уже несколько раз стошнило – вид одержимого не выходил у него из головы. Из сердца тоже. А еще ему было страшновато: не вошел ли демон в него и не прячется ли там до срока? Впрочем, страшно было всем, кто видел действо.
Неттесгейм отставил кубок и принял свиток, залитый сургучной печатью.
– Какие церемонии, – пробормотал он. – Уж не сам ли император хочет вернуть меня назад? Да нет, вряд ли. Двуглавых орлов нет. На печати один только крылатый лев, – усмехнулся он. – Представляешь, Герберт?
– Символ апостола Матфея, – совсем безжизненно подсказал ученик.
– Именно. Только стянут он простой бечевой, а не шелковым шнурком. Посмотрим, что там.
Он аккуратно распечатал конверт и вытащил послание.
На записке значилось: «Мастер Неттесгейм, приветствую вас! Обо всем расскажу при встрече. Поспешите! – Далее значился адрес: – Мюнхен, улица Оружейников, дом 45. Антоний Августин Баденский. Стучать три раза по три. Жду вас с нетерпением, мастер Неттесгейм, это в наших общих интересах».
– Антоний Августин Баденский, – с улыбкой пробормотал Неттесгейм и отхлебнул вина. – Что ж, буду рад этому знакомству. Жаль, что не пришлось раньше пожать его славную руку. Этого случая я не упущу.