Лилит. Госпожа Огненных Пустошей - стр. 7
Он вышел из тронной залы и чередой длинных коридоров прошёл в свои апартаменты. Взял из буфета бутыль с вином и, плеснув быстрым жестом в золотой кубок, осушил до дна. Развернулся и замер.
— А это ещё что? — спросил он в пустоту, рассматривая полуобнажённое тело, соблазнительно раскинувшееся на его постели. Девушка была гибкой и достаточно фигуристой на вид. Под смуглой кожей переливались мышцы, однако тонкая кость создавала ощущение хрупкости.
— Моё имя Сканлан, Владыка, — прошелестела демоница, перетекая на пол и оказываясь на коленях перед Двэйном. — Я пятая дочь леди Регины.
— Суккуб, — понимающе заметил Двэйн.
— Вы хотели видеть заложника от нашего клана. Леди Регина выбрала меня.
— Ну что ж, заложник, — Двэйн снова наполнил кубок и, упав в просторное кресло, раздвинул ноги, — посмотрим, на что ты способна.
Девушка растянула губы в томной улыбке, но Двэйн к долгим прелюдиям был не готов и одним сапогом нетерпеливо подтолкнул Сканлан ближе к себе.
***
— Тёмная, ты не хочешь исповедаться?
Лилит посмотрела на Кигана и удивленно вскинула бровь.
— Я же вижу, тебя гнетет тяжесть грехов.
Лилит издала носом неприличный звук — нечто среднее между смешком и хрюканьем. Они уже третий день тащились по очередному бездорожью. По каким-то загадочным причинам — возможно, по рисунку звёзд — Алистир сделал вывод, что послание должны были доставить в замок в Сумрачных Горах. Ноги колдуньи давно уже были стоптаны в кровь, а нос хлюпал с самого болота — все остальные спутники без зазрения совести пользовались целительскими навыками Кигана, Лилит же даже не пыталась обращаться к храмовнику за помощью.
— Хочешь сказать, это поможет? — спросила она.
— У всех у нас свои тайны. Церковь лечит недуги тела, но я знаю лекарство и от мук совести, — загадочно проговорил клерик.
— Да ладно, — недоверчиво произнесла Лилит. — И в чём же оно состоит?
Киган хитро улыбнулся.
— Сначала ты должна исповедаться.
Лилит закусила губу.
— Ну-у… — протянула она и подумала: «Была не была». — Когда я ещё занималась всякими… разными вещами, был у меня один помощник, — призналась Лилит и задумалась, подбирая слова. — Так вот… помощник. И я обращалась с ним… ну, знаешь… причиняла ему боль. Била. И не только.
— Ты же была Чёрной Госпожой, — разумно рассудил Киган, ничуть не удивившись. — А он — твоим прихвостнем.
Лилит посмотрела на Кигана с нескрываемой злобой.
— Что, лавочка закрывается? Уже отпущение грехов? Так быстро?
— Ладно, ладно. Слушаю дальше.
Лилит вздохнула. Ох уж эти святые отцы!
— Ну и… теперь… у меня перед глазами всё время стоит его лицо… Распростёртое тело… Щека, прижатая к полу моим сапогом, — лицо Лилит озарила мечтательная улыбка, но она тут же вспомнила, что рядом храмовник. — Ну вот, собственно, и всё. Я не жалею, что всё пошло так, как пошло. Но вот этот… помощник…
— Я тебя понял, — Киган положил руку на плечо Владычицы. — Будь спокойна, сестра. Ты сделала первый шаг к свету.
— Правда? А что насчёт лекарства?
Киган скинул с плеча вещмешок и, покопавшись в нём на ходу, достал моток бечевки, связанной так, чтобы на одном конце получалась пятерка хвостов, усеянных тугими узлами, а на другом — некое подобие рукоятки.
— Каждый вечер перед сном. Начать можно с пятнадцати раз.
— Что? — опешила Тёмная.