Лилии полевые. Адриан и Наталия. Первые христиане - стр. 41
И все это – и думы, и видения, – повергало его в такой сильный страх, что часто ночью он вскакивал со своего роскошного ложа, весь в поту и, трясясь, выбегал в сад, чтобы освежиться ночной влажностью, после чего уже боялся вновь засыпать.
Несчастный человек! Он страшился потерять власть и вскоре лишился ее. Он с ужасом думал о своей смерти, а после все равно сам прибегнул к ней32.
Как бы то ни было, но Максимиан все-таки много думал о своем положении, рассуждал о различии вер: христианской и языческой, а так как Бог не отказал ему в здравом смысле, то он скоро и приходил к заключению, что христианство отнюдь не может быть враждебно и опасно его императорской власти, так как оно не идет войной против существующего порядка, а, скорее, действует увещеванием. Придя к такому выводу, Максимиан успокаивался, развлекался и даже бывал весел, у него являлся аппетит, он с удовольствием ел и мирно спал.
Но все это продолжалось лишь весьма короткое время, только до первого прихода языческого первосвященника, который новыми измышлениями запугивал робкое и податливое сердце императора и снова ввергал его в то тягостное состояние, из которого ему стоило стольких трудов выйти.
Дела, однако, не могли оставаться в таком положении. Несколько совещаний прошло даром, Максимиан почти не принимал в них участие. Это давало право многим высказывать свои мысли, не вполне согласные с мнением большинства. Пользуясь молчанием или уклончивыми ответами императора, совещавшиеся вели шумные и оживленные прения. Каждый старался привлечь на свою сторону Максимиана и доказать ему, что вот его-то мнение и есть настоящая, искомая истина. Между ними были и такие сановники, которые безбоязнено и мужественно, лицом к лицу, высказывали императору свои мнения, хотя эти мнения не могли нравиться большинству, да, вероятно, расходились и со взглядами самого Максимиана, настроенного совершенно иначе.
Император в одно из заседаний совета и постарался доказать им это в длинной и резкой речи, прямо обращенной к ним. Друзья христианства поневоле должны были замолчать, а враги торжествовали победу и строили козни против этих благородных людей. Черные тучи собирались над их голосами, и они уже видели, как постепенно падало, а наконец, и вовсе пало их влияние, и они находятся в опале, но они держали себя так же независимо и неустрашимо и так же безбоязненно и открыто высказывали свои мнения, как будто с ними не произошло ничего особенного. Эти немногие благородные люди были из не христиан – претороначальник Адриан, а из христиан – весьма близкие к императору люди – Дорофей и Горгоний.
Глава VI
Между тем в государстве происходили важные мероприятия. Изо всех концов империи присылались списки христиан с означением, кто состоит из них на государственной службе и в каком именно звании и чине. Прежде всего, конечно, был доставлен список христиан, проживающих в Никомидии, и оба государя пришли в ужас, увидя, что все, что было лучшего в государстве, все, что окружало их престол, все это оказывалось на стороне христианства. Весь цвет войска, дипломатический корпус, правители городов и целых областей, генералитет, военные трибуны и прочие, – все были христиане. Наконец, свита, прислуга и самые близкие к императорам люди во дворце, те, на кого так особенно они надеялись и кому в минуты откровенности поверяли государственные и личные тайны, и те были христиане, и те были, значит, на стороне врагов империи и императоров.