Лили Марлен. Пьесы для чтения - стр. 5
Профессор подходит к столу, берет вазу и возвращает ее Отцу.
(Холодно). Я, кажется, предупреждал всех – ничего лишнего.
Отец (горячо): Но, послушайте, герр профессор. Ведь должен же быть хоть какой-то уют!
Профессор (холодно): Нет. (Отходит).
Появляются Первое и ВтороеПравила с креслом.
Сюда. (Показывает место возле стола).
Первое и ВтороеПравила ставят кресло и уходят. Отец с недовольным видом отъезжает в сторону.
Профессор: Часы.
Третье, Четвертое и ПятоеПравила срываются с места и исчезают. Короткая пауза.
Отец: Ничего особенного. Просто небольшая, красивая ваза, от которой веет домашним уютом…
Профессор (не дослушав): Я сказал – нет.
На балконе появляются три Эринии. Теперь они одеты в одинаковые строгие костюмы, в волосах – большие белые наколки. Некоторое время они стоят, о чем-то перешептываясь, затем старшая из них, – дородная дама бальзаковского возраста – начинает медленно спускаться вниз по лестнице. Одновременно, появляются Третье, Четвертое и ПятоеПравила, которые несут тяжелые напольные часы в деревянном футляре.
(Правилам). Ставьте прямо по центру… Так. Чуть левее… Вот теперь хорошо. (Заметив подходящую Эриннию, холодно). Вы не знаете, чем вам заняться?
Третье, Четвертое и Пятое Правила уходят.
Эриния: Нам не на чем сидеть, герр профессор.
Профессор: В самом деле? (Насмешливо оглядев Эринию). А мне почему-то кажется, что как раз с этим у вас все более или менее в порядке.
Отец негромко хихикает.
Эриния (с достоинством): Извольте, пожалуйста, позаботиться, чтобы нам немедленно принесли стулья.
Профессор: Уже лечу. (Кричит в сторону открытой двери). Стулья для Эриний! (Повернувшись к Эринии, ядовито). Только, пожалуйста, постарайтесь, не продавить их. А когда будете есть пирожные, я просто умоляю вас, не вытирайте об обивку руки. На это есть салфетки.
Эриния: Если вы избавите нас от ваших казарменных острот, герр профессор, то мы будем вам за это очень признательны. (Повернувшись, с достоинством идет к лестнице).
Кривляясь, Профессор передразнивает походку Эринии. Появляются Третье и ЧетвертоеПравиласо стульями.
Профессор (Третьему и Четвертому Правилам): Туда. (Показывает на балкон; тихо, в сторону поднимающейся по лестнице Эринии). Дура.
Отец: Вы что-то сказали, герр профессор?
Профессор (громко и раздраженно): Я сказал – ничего лишнего!
Третье и ЧетвертоеПравила поднимаются на балкон и расставляют там стулья.
Отец (подъезжая ближе, немного обижен): И все-таки, герр Профессор. Обратите внимание на то, сколько здесь пустого пространства. (Показывает на стены). Мы могли бы повесить здесь какую-нибудь картину. Пейзаж или что-нибудь батальное. В конце концов, господин Рейхсканцлер обожает искусство.
Эринии рассаживаются на балконе.
Профессор (повернувшись к Отцу, голосом, который не предвещает ничего хорошего): Послушайте меня, господин бумагомаратель. Что бы вы сказали, если бы я стал совать свой нос в ваши бумаги и советовать, как вам лучше расставлять знаки препинания?.. Давайте условимся. Каждый занимается своим делом и не мешает другим. Раз и навсегда.
Отец (растерян): Но почему же? Я, например, всегда готов прислушаться к дельному совету, от кого бы он ни исходил.
Профессор: А я нет. (Отходит, вынимая из кармана мятую тетрадь).
Третье и Четвертое Правила уходят.