Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона - стр. 13

Поежившись, я поглядел через плечо на Гленна, моего инструктора.

– Холодновато здесь. Так всегда?

– Обычно да, – ответил он. – Привыкнешь.

В целях предотвращения перегрева многочисленных стоек электроники система ОВК (отопления, вентиляции и кондиционирования) непрерывно нагнетала в них охлажденный воздух. Если оба охладителя разом откажут, температура внутри помещения за какие-то пять минут подскочит до сорока градусов, а то и выше. Поддержание оптимальной температуры – залог успешного функционирования «Хищников», поэтому экипажам приходится работать при температуре окружающего воздуха около 10 градусов Цельсия. Такой климат идеален для массивных компьютеров, которые громоздились позади меня, чего не скажешь о пилотах, управляющих «Хищниками» на огромном расстоянии от них. Даже в жаркие летние периоды в Лас-Вегасе члены экипажа обычно работают в летных куртках.

– Начать контрольную проверку, – тихо скомандовал Гленн.

Потерев озябшие руки, я потянулся к органам управления. Проверил показатели контрольно-измерительных приборов, чтобы убедиться, что беспилотник функционирует исправно. Мы осуществляли управление БПЛА через два канала передачи данных, по которым отправляли самолетам команды, взамен получая от них видеосигналы и телеметрическую информацию.

Для взлета и посадки использовался специальный передатчик системы связи прямой видимости, установленный на пятнадцатиметровой вышке за пределами СНУ. Он отсылал команды на две напоминающие гандбольные мячи антенны в передней части «Хищника». Связь прямой видимости возможна только в том случае, если летательный аппарат видит передатчик. Поскольку в непосредственной близости от районов боевых действий авиабаз практически не было, мы в основном пилотировали БПЛА, пользуясь системой загоризонтной связи. Эта система задействует расположенные на геостационарной орбите спутники, через которые «Хищникам» и передаются сигналы управления, что позволяет экипажам поддерживать с ними связь практически из любой точки мира.

Когда я получил приказ о своем переводе, то представил, что буду управлять летательными аппаратами, сидя за обычным компьютером в небольшом офисе. Тогда я и подумать не мог, что мое новое рабочее место будет так похоже на кабину обычного самолета.

Наконец проверка показаний виртуальной индикаторной панели, которая заменяла традиционные циферблаты и сигнализаторы на панели управления обычной самолетной кабины, была закончена.

– Ты готов? – спросил Гленн сквозь гул двух массивных блоков системы ОВК.

Я кивнул.

– Хорошо, – отозвался он. – Давай поотрабатываем некоторые маневры.

Когда я выполнял учебно-тренировочный полет, Гленн сидел у нас за спиной в офисном кресле на колесиках. Гленн летал во Вьетнаме, что повышало его авторитет в моих глазах. Он был похож на большинство летчиков времен войны во Вьетнаме: храбрый, яркий, дерзкий. Гленн требовал от нас соответствия высшим профессиональным стандартам. О том, чтобы схалтурить, не могло быть и речи. Его не волновало, что сообщество пилотов и операторов БПЛА было еще молодым и не успело сформировать таких же традиций, какие существовали в среде летчиков-истребителей. Он ожидал, что мы будем придерживаться привычных для него стандартов.

Я взялся за ручку управления самолетом и рычаг управления двигателем, а ноги поставил на педали руля.