Лик за покровом света - стр. 5

– Но, дитя мое…– промямлил он.

– Не хочу ничего слышать! – топнула ногой принцесса. – Если из-за гордости царь не сдержит своих слов, я буду поститься до самой смерти!

Растерянный царь обещал подумать и удалился в свои покои, а упрямая принцесса продолжала свой пост. Как я только не уговаривала ее и не пыталась втолковать бессмысленность веры в пустые сновидения. Зулейха и слышать ничего не хотела.

– Если мой сон не сбудется, то жизнь не имеет никакого смысла! – упорствовала она, обливаясь слезами.

На какие бы хитрости ни шли придворные Таймуса, все наши попытки разбивались о непреклонную решимость принцессы. Проходили дни. Она изрядно исхудала и обессилела. И наконец, сломленный ее упорством, Таймус махнул рукой и вызвал придворных сватов. Снарядив их дорогими подарками, он отправил их с посланием к великому джати Египта – Потифару. А обрадованная решением отца Зулейха впервые согласилась поесть. Мы с волнением ждали возвращения послов. Таймус утешал себя тем, что политический союз с главным должностным лицом соседнего государства – не самый страшный позор. И – кто знает? – может быть, он будет способствовать улучшению межгосударственных отношений. К великой радости Зулейхи сваты вернулись с радостными новостями. Слухи о красоте царской дочери достигли столицы египетского царства. Кроме того, она происходила из знатного рода, и чати Потифар отправил Таймусу ответные дары, богатый выкуп за невесту. Он не мог приехать за ней лично, но прислал княжескую повозку для того, чтобы с почестями доставить невесту в свою страну. Радости Зулейхи не было границ! Ее красота, иссушенная слезами и постом, быстро возвращалась с предвкушением долгожданного счастья. И вот прекрасно наряженная принцесса, получив благословения своего отца, уселась в паланкин, чтобы отправиться навстречу судьбе. Вместе с ней отправлялась и я. Не скажу, что я горела желанием покинуть просторы родной Ливии, но привязанность к воспитаннице и просьба царя заботиться о его любимице на чужбине сыграли свою роль.

Всю дорогу Зулейха сгорала от нетерпения. Она смущенно хихикала, время от времени поглядывала на свое отражение, но в основном прожигала взволнованным взглядом дорогу и расспрашивала меня об обычаях и нравах египтян. Я старалась вразумить эту юную непоседу и объяснить ей, с каким достоинством и гордостью должна держаться царская дочь, въезжая в дом будущего мужа.

И вот, наконец, глава нашей охраны подал знак, что впереди, недалеко от городских стен, показался отряд Потифара, скачущего навстречу невесте. Зулейха приложила руки к груди, пробормотала молитвы всем нашим богам и прильнула лицом к щелке между шторками паланкина.

– Вот они, няня! – шептала она, взволнованно сжимая мою руку.

Наконец, всадники приблизились совсем близко. Их возглавлял тучный пожилой мужчина, роскошный костюм которого отличался от одежды всех остальных. Его украшения и тиара выдавали в нем знатного вельможу.

Разглядывая всадников, Зулейха менялась в лице.

– А что, сам чати не приехал нам на встречу? – наконец, нетерпеливо спросила она начальника охраны.

– Так вот же он, госпожа! – удивленно воскликнул тот. – Ваш суженный как раз направляется к Вашему паланкину.

– Он?! – прекрасное лицо Зулейхи побелело, как мел. Она с ужасом отпрянула от шторки и откинулась на подушки. – Этого не может быть, няня! Это не он!