Лик за покровом света - стр. 17
– Эх, мне надо было собственноручно отрезать голову этому мерзавцу прямо на ее глазах! – раздраженно бросил он. – Но ничего, я прикажу охране сделать это утром!
Тут я поняла, что перестаралась. Если Зулейха услышит, что из-за нее казнили Йосефа, она, небось, тут же покончит с собой!
– О великий господин, Вы же знаете, как наша госпожа дорожит добрым именем Вашего святейшества. Не пристало Вам обагрять руки кровью нищего раба. Ваше изначальное решение наказать его по законам фараона было мудрым и взвешенным. Отправьте его в тюрьму, пусть он кается до смерти, что вот так предал Вас.
– Хватит мне указывать, служанка! – рявкнул чати, терпение которого явно подходило к концу, и направился к двери. – Я сделаю с ним то, что посчитаю сам нужным, и завтра жители Египта узнают, что происходит с такими мерзавцами!
С этими словами Потифар вышел из покоев жены… Стоило его шагам и голосам охраны стихнуть вдали, Зулейха открыла глаза и позвала меня к себе. Ей было трудно говорить, и я склонилась над ней, чтобы лучше разобрать ее сбивчивый шёпот.
– Няня, я не могу допустить его гибели! – горячо зашептала она мне, и ручьи слез хлынули из ее полузакрытых глаз. – Поначалу я была таком гневе и страхе, что оговорила его. Но я не вынесу его смерти, я должна спасти его, иначе моя жизнь потеряет смысл. Пожалуйста, возьми золотые монеты из моего ларца и ступай туда, где его держат. Заплати охране столько, сколько им и не снилось, и проберись к нему. Скажи, что я по-прежнему люблю его и прошу его сбежать со мной. Прикажи подготовить лучших скакунов в моей конюшне. У нас есть только эта ночь. Не теряй ни мгновения!
Я с сомнением посмотрела на свою воспитанницу. Эта затея была невероятно опасной, но Зулейха явно обезумела и была готова на все. «Похоже, мне все равно конец, – хмуро подумала я, – или меня схватят и накажут сегодня ночью, или завтра Зулейха бросится прилюдно спасать невольника, мой обман вскроется и чати все равно казнит меня…» Понимая, что ситуация безвыходная, я помолилась духам своих предков и последовала приказу принцессы.
Йосейфа заперли в подвале на заднем дворе. К счастью, в охране стояли двое знакомых мне слуг Потифара, с которыми я нередко перебрасывалась шутками в свободные от работы часы. Оба они были из Нубии и не были равнодушны к деньгам. Зная их нрав, я тихо позвала их по именам и объяснила цель своего прихода. Их глаза жадно заблестели при виде золотых монет. И пока они обсуждали, как разделить награду, я, взяв факел одного из них и спустилась в каменный темный подвал, в котором обычно держали провинившихся невольников. Связанный Йосейф, скорчившись, лежал на земле. Его глаза, украшенные синяками, были закрыты, а покрытое ссадинами и кровоподтеками тело свидетельствовало о том, что стражники не особо церемонились с ним. Помня о том, как нам дорога каждая секунда, я торопливо склонилась над ним и позвала его по имени. К счастью, он был в сознании, хотя, возможно, в полузабытьи. Услышав свое имя, он открыл глаза и поднял на меня измученный взгляд.
– Послушай меня внимательно, Йосейф, – зашептала я, – это твой последний шанс. Завтра на рассвете наш чати сам казнит тебя или бросит в тюрьму, из которой тебе никогда не выбраться живым. Но моя госпожа так добра, что готова простить тебе все оскорбления и спасти твою жизнь. Если ты пожелаешь, два самых быстрых скакуна будут немедленно оседланы, и вместе с ней ты сможешь покинуть Инбу-хедж и спастись в дальних странах. У вас в запасе эта ночь. Готов ли ты принять эту милость?