Лихоморье. Vivens lux - стр. 13
– Видел?.. Но… – Внезапно перед мысленным взором Тильды возникла картина: не подающий признаков жизни, холодный и полупрозрачный, как глыба из мутного льда, Женька лежит на полу, и она, охваченная ужасом, ничего больше вокруг не видит. К лицу брата тянется Дашкина рука, в ней – стеклянный флакончик, как из-под духов, крошечный, миллилитров на двадцать, не больше. В нем вихрем кружится серебристый порошок. Крупинки вылетают через горлышко и тянутся тонкой струйкой, исчезая в ноздрях брата. Некоторое время ничего не происходит, и кажется, что все бесполезно, но вдруг Женька дергает носом, будто собирается чихнуть, и открывает глаза. Тильде становится жарко от нахлынувшей радости. Она обхватывает Женьку руками, прижимает к себе и смеется сквозь слезы. Очертания окружающего пространства постепенно проступают в боковых границах зрения – Тильда снова способна видеть остальной мир. И она видит Якура, Гену и Дашку, все трое друзей рядом с ней, они улыбаются, тревога на их лицах сменяется ликованием. За их спинами появляется незнакомый мужчина и направляется к выходу. Взгляд Тильды скользит по его фигуре, не задерживаясь ни на миг. Ей нет дела до постороннего человека, так же, как и ее друзьям: никто не оглядывается и не окликает его, чтобы поинтересоваться, кто он такой и как оказался в штабе этерноктов.
Удивительно, что спустя год Тильда вспомнила это чужое лицо, увиденное лишь мельком: тогда оно выглядело серым, будто присыпанное пеплом, но крупный нос с горбинкой и острый подбородок были точ-в-точь как у стоявшего перед ней мужчины с больной кожей.
– Вы были там! – вырвалось у нее изумленно.
– Узнала все-таки. – Мужчина кивнул. – Знаешь ли ты, что недожиток, который принял твой брат, был добыт демоном? Это яд для человеческой души.
– Ужасно… – Тильда похолодела. – Но иначе мой брат бы… умер! Он и так уже не дышал, а недожиток воскресил его. Ведь выбора не было!
– Понимаю. Бывает, людям крайне трудно смириться со смертью близких, и они готовы применить любые средства, лишь бы вернуть их.
– Что теперь будет? Что делать? – Тильда с трудом узнала собственный голос.
– Получишь ответы, если поедешь со мной. Надеюсь, теперь ты веришь, что я не маньяк.
– Верю. Но все еще не знаю, кто вы.
– Мое имя – Виктор Зарубин. С недавних пор я – водитель трансфера, доставляю студентов к месту учебы в Рускеале.
– Понятно. А как вы оказались в моем городе, в доме, на Чернавинском?
– Это и мой город. Я там родился, там рос и мечтал, но однажды сбился с пути к мечте и угодил в сети этерноктов. Ты ведь знаешь, кто они?
Тильда недобро усмехнулась:
– Да уж наслышана. Выходит, вы тоже работали на них?
– Работал, – честно ответил мужчина. – Но это был не совсем я. Со мной произошли необратимые изменения.
– Как это?
– Живой свет спалил во мне все неправильное. Он мог испепелить мое нутро целиком, как у других этерноктов, но я каким-то чудом уцелел. Наверное, не насквозь еще прогнил, как они, не успел, потому что примкнул к ним последним.
– Что такое «живой свет»? – спросила Тильда, но не дождалась ответа, оглянувшись на звук знакомого голоса, прозвучавшего позади.
– Наконец-то! Ты, что, забыла убрать беззвучный режим в телефоне? Я не смог дозвониться. – Якур обнял ее, на миг прижав к широкой груди, и настороженно покосился на мужчину в шляпе. – Какие-то сложности? Я не помешал?