Лига правосудия - стр. 22
– Так, может, сын его приезжал?
– А Ильичу-то что тут делать? Он ведь жить здесь не собирался. Председатель мне сказал, что они это… – сторож пощелкал пальцами. – Во! Вложение денег! Он тут с покупателем появился, чтобы не соврать, с месяц назад – я же им шлагбаум поднимал.
– А другой дороги сюда нет?
– Теперь нет. Уже лет пять как. Вру! – поправился сторож. – Побольше даже. Как новые русские себе коттеджный поселок вон там, – показал он рукой куда-то налево, – строить начали, так ту дорогу и перекрыли! Да, откровенно говоря, ею и не пользовался почти никто, так что шуму не было. Сам посуди, чтобы по той дороге сюда попасть, надо крюк километров в десять делать. Да и сама она слова доброго не стоила: колдобина на колдобине, на легковушке – хрен проедешь! А уж петляла, как пьяная!
– Погоди! – остановил его Крячко. – Получается, она упиралась как раз в те три дачи, что Егорыч купил? – Сторож согласно кивнул. – А он мне говорил, что новый хозяин собирается новую дорогу прямо до трассы проложить.
– Ну, если средства позволяют, чего ж не проложить. Только старая-то напрямки была, а эта новая, если от Тамаркиного участка вести, аккурат налево пойдет. Да там недалеко, километров пять или шесть. Повырубать деревья, конечно, придется, но в том месте редколесье, сам-то лес дальше начинается.
– А когда Трофимыч кирпичный туалет поставил?
– Дай подумать. – Сторож помолчал, а потом сказал: – По весне 2001-го! Я помню, скандал еще большой был, когда сюда все эти железобетонные штуки привезли. Яму-то он сам копал и дно сам бетонировал – прижимистый был мужик, из себя жилы рвал, нет, чтобы кого-нибудь нанять. А вот как кольца с плитой привезли, да еще и кран пригнали, чтобы все это опустить, тут-то крик и поднялся – дорогу-то поуродовали, да и кран, как разворачивался, ветки с деревьев посшибал. А Трофимычу все как с гуся вода.
– Так, более-менее я все понял, а теперь давай обобщим. Я буду говорить, а ты перебивай меня только в том случае, если я ошибусь, – предложил Стас, и сторож кивнул. – Значит, с конца октября по апрель здесь никто не бывает. Вагончик твой стоит с этой стороны, а с той, где бывшая дорога в поселок вела, никого и ничего нет, потому что той дорогой практически не пользовались. Перекрыли эту дорогу шесть лет назад. А теперь скажи мне, если бы в безлюдный период, когда здесь только ты один, по той старой дороге, когда она еще существовала, в поселок машина въехала, ты бы услышал?
Сторож тяжко задумался, а потом помотал головой:
– Мог не услышать, особенно если телевизор работал. Тут ведь вот какое дело. Не ездит же в это время никто. Трофимыча вдова, когда покупателей сюда возила, меня всегда по сотовому предупреждала, что приедет, чтобы я на месте был, а то ведь мог и на охоту уйти – тут зайцев много, и лисы попадаются. Да и в конце или начале сезона, когда сюда мало кто ездит, меня всегда по телефону предупреждают.
– А ты поселок часто обходишь?
– Это ты к тому, что я мог следы машины заметить? Честно тебе скажу: практически не обхожу. Вот посуди сам. К нам кроме как по этой дороге не добраться. От станции электрички сюда в сезон, то есть с начала мая и где-то до середины октября, ходят и автобус два раза в день, утром и вечером, а в остальное время – только пехом, а это четыре километра. Через лес? Поверь мне на слово, потому что я его уже весь вдоль и поперек исходил, на машине там не проехать, да и не занимался им уже давно никто толком, так что бурелома навалом, пройти сложно. Деревень поблизости нет, то есть местные по домам не шарят. По первости случались бомжи, так я зарядил двустволку солью и так их шуганул, что больше про них и не слышал никто. Спрашивается, чего ноги бить?