Лидия. Головная боль академии - стр. 29

Более того, после моего вранья, что это укрепляющий эликсир (пришлось утаить от профессора истинную природу экспериментального продукта), профессор де Грасс не просто прихватила три флакона, но и порекомендовала болезному принимать их перед приёмом лекарства против тьмы. Якобы укрепляющее зелье избавит пациента от побочек.

До середины следующей недели я благополучно забыла о трёх пузырьках «пусть я тебе приснюсь», пока Талиса де Грасс не пришла ко мне в лабораторию с разговором.

– Лия, как продвигается работа? – разумеется, профессор имела в виду успехи с зельем против тьмы, а не мои прочие заказы.

– Вот, смотрите, я провела опыты, где в колбочки с молекулами тьмы поместила разные вещества, используемые в зельях, нейтрализующих её, – я достала из холодильного бокса опытные образцы. – А теперь внимание! Это синецвет дикий, который вы добавляли в зелье, – указала на первую колбу с плавающими в грязной жиже ошмётками тьмы. – Это расторопша концентрированная, – во втором сосуде грязи было чуть меньше, но тёмные хлопья всё равно вяленько плавали, не оседая на дно и не всплывая на поверхность. – Третий образец – это концентрированный порошок цинии[1]. Видите? Тьма распалась и осела на дно.

– Странно. Не припомню, чтобы цинию использовали в очищении организма и нейтрализации ядов. У неё больше сорбирующие свойства... – удивилась профессор.

– Я обнаружила её дополнительные свойства не так давно во время предыдущего эксперимента. Пока что опробую разные варианты с этим порошком. Чувствую, что двигаюсь в правильном направлении. Кстати, как ваш заражённый? Зелье действует?

– Действует. Правда, на вкус хуже, чем предыдущее. Он просил, если это возможно, добавить туда какую-нибудь отдушку. Но зато побочные эффекты не такие страшные.

– Рассказывайте!

– Ничего такого. Самочувствие уже лучше, но он говорит, что ему снятся какие-то странные сны, в которых он, словно наяву, разговаривает с кем-то... Точно не знаю, может, это отголоски действия прошлого зелья? Или синдром отмены? Не могла бы ты ещё дать укрепляющего зелья?

Оп-па-па!

Надо срочно что-то придумать, чтобы не спалиться, что бедолага выпил варево с моей кровушкой.

Зелье «пусть я тебе приснюсь» не просто дарит спящему образ меня, а ещё и несёт в себе частицу моей натуры. А так как я варила его специально для Ромери, смысл моего послания во сне будет таков: «Ах ты, козлина драная! Посмел облизываться на кого-то, кроме меня?! Я покажу тебе, как смотреть на других баб! Бревно тебе в панталоны и бельмо на глаза!»

Это я, конечно, утрирую. Всё же я леди. Но бедному заражённому всё равно мало не покажется. Ведь для Ромери я расстаралась, и зелье вышло забористым. Ну, хоть на меня полюбуется, и то хорошо.

Однако больше такой путаницы я не допущу. В следующий раз к болезному поедет уже настоящее укрепляющее зелье.

– Конечно, я сварю ещё, – с готовностью согласилась я. – Это не обязательно, но хуже от него не станет.

– Спасибо, Лидия. Ты даже не представляешь, что делаешь для меня и нас всех!

Лестно, конечно, но меня немного смущает формулировка «для нас всех». Для кого это для всех? Я думала, заражённый только один.

Ненавижу загадки, в которых слишком мало исходных данных, чтобы разгадать их.

– Да ладно. Пожалуйста. А как зовут этого вашего наречённого? – поинтересовалась я чисто чтобы поддержать беседу. Хоть буду знать имя бедолаги, которому снюсь. Или не буду.