Личный интерес - стр. 20

С другой стороны, Савенко может узнать о попытке подкупа позже, в таком случае я попаду в еще более затруднительное положение, оказавшись между двумя жерновами: совестью и вероятной служебной проверкой.

Ну спасибо, Адвокат дьявола, раскурили трубку мира. Может, на шопинге получится отвлечься и ответ придет сам собой?

10. Глава 8.2

Ответ не пришел ни в воскресенье, ни в понедельник.

Раннее утро, половина восьмого. Я глушу двигатель на парковке у здания суда и ловлю в зеркале свое отражение. Ладно. Разберемся.

Пусть я так и не решила, как поступить с продажным адвокатом, но шопинг все же даром не прошел. Кое-что из покупок — пыльно-сиреневую рубашку и сережки — я планировала надеть прямо сегодня, даже примерила после душа, однако в последний момент выбрала привычную строгую блузку и завязала волосы в тугой пучок.

Не знаю почему.

Просто... братишка с Любой за завтраком разобрали мой внешний вид на атомы. Начали расхваливать детали, и я почувствовала себя неуютно: на работе точно посмеются. Быстро переоделась.

Сережки тоже смотрятся глупо, снимаю их и убираю в бардачок.

Меняться сложно. Я не хочу выглядеть, как будто «стараюсь изо всех сил». Унизительно. Умом-то понимаю, что наряжаться (в разумных пределах) нормально, но внутри образовался блок, и его невозможно сломать.

Наверное, женственность — это не про ум и не про «ломать». Вот только про что?

На выходе с парковки меня догоняет новенький пристав по фамилии Синицын. Имя, увы, вспомнить никак не получается. Он только-только поступил к нам и ужасно волнуется, боится ошибиться. Парнишке едва за двадцать — худощавая фигура, нервно сжатые губы и куча немых вопросов в больших голубых глазах.

Я прекрасно помню себя на последнем курсе и даю несколько общих советов, которые помогут новенькому продержаться, пока не вырастут зубки.

Понедельник выдается горячим: Кристина вышла на работу, но мне все равно приходится присутствовать на нескольких заседаниях, чтобы быть в курсе событий.

Да и Савенко попросила составить компанию. Некоторые юристы отличаются повышенной эмоциональностью и вспыльчивостью, которую она не переносит на клеточном уровне.

Итак. 15:10. Зал 312.

Работаем на пределе.

Заседание идет восьмую минуту, но ситуация уже вышла за рамки штатной. Представитель ответчика решил говорить мало того, что не вставая, так еще и одновременно с судьей.

Это не наглость, это тупость. Опыт подсказывает: правда на стороне ответчика, однако юрист может все испортить.

— Представитель, не перебивайте, — повторяет Савенко, чуть прищурившись. Она в бешенстве.

— Но это важно! — Он без пауз продолжает нести чушь.

Синицын с прямой, будто спицу проглотил, спиной медлит. Либо нервничает, либо тупит, что, впрочем, не имеет значения. Атмосфера звенит.

Юрист машет руками. Пристав стоит у стены и не двигается.

Савенко не скажет прямо, но, если ей придется повысить голос, она просто вышвырнет новенького за профнепригодность.

Представитель ответчика выступает уже почти в проходе между столами.

Я поворачиваюсь к Синицыну. Не спеша. Спокойно. Держу лицо. Нельзя, чтобы участники заседания догадались, что у нас тут небольшой рассинхрон.

Обычно прямой взгляд судьи или помощника — красная кнопка, но пристав, поймав мой, приветливо улыбается.

Просто чудесно.