Личная слабость полковника Лунина - стр. 9

- Я бы тоже вовек не слыхала, - признаюсь скупо. Внутри поднимается злость на больного. Не фиг меня так разглядывать!

«Вот же гусь! – закипаю от злости. – Только в себя пришел, а уже раздевает взглядом».

- Сколько пальцев видите? – отвлекаю внимание от собственного декольте.

- Восемь, - хрипло смеется он.

А у меня по коже бегут мурашки. Дрожу от одного только голоса.

«Ох и не нравится мне это!» - прикусываю губу и с тоской гляжу на дверь камеры. Где ты, Дудков?

- Телефон есть? Давай, - снова сыплются приказы.

Безропотно отдав трубку, подарок Морозовых, отхожу в сторону. Даже не прислушиваюсь к разговору. Больной, кажется, с отцом разговаривает. Просит вытащить отсюда. Значит, не первый раз попадает, если родители в курсе.

«А мои-то не знают ничего!» – спохватываюсь я. Но и звонить им не собираюсь. Родители занервничают, деда и бабушку разволнуют. А старики…они же как дети малые. По любому поводу переживают. А им нельзя. Глупая Витина подстава рассосется, а у деда от расстройства сердце может не выдержать. Шутка ли, любимая внучка в тюрьме.

Пусть лучше так. Если до мамы слушок дойдет, сама позвонит. А если нет… ничего не скажу.

- Пусть пока побудет у меня, - заявляет больной, закончив разговор. Кладет сотовый себе под бок. – Когда буду уезжать, отдам.

Ну и наглый же тип!

- Потом только верните, - роняю тихо. Может, так удержусь и не позвоню маме. – Мне все равно звонить некому, - добавляю, напоровшись на темный взгляд.

Нормальная ситуация! Голодный он, что ли? Не мое это дело. Но тут с ним оставаться опасно.

Мысли лихорадочно вертятся в голове. И я сама не пойму, что испытываю в данный момент. Страх? Желание? Или это первые признаки Стокгольмского синдрома?

Но что бы это ни было, мне лучше держаться подальше от этого мужчины.

«Что там капельница? – перевожу взгляд на пустой флакон и выдыхаю с облегчением. -Уже докапала!»

На негнущихся ногах подхожу к кровати. Достаю иголку. Залепляю пластырь на месте инъекции. Обычные действия, доведенные до автоматизма. Но в этот раз все иначе. Пальцы дрожат, а сердце бьется как сумасшедшее. Всему виной дикая энергетика пациента. Нужно уйти. Чем скорее, тем лучше.

- Ну все, больной, выздоравливайте! – прощаюсь поспешно.

Главное, сбежать! В своих мыслях и чувствах я потом разберусь. Одна.

- Погоди. Ты куда? – цепкие пальцы обхватывают мое запястье. – Я тебя не отпускал, - хрипло заявляет нахал.

От легкого прикосновения по коже рассыпаются электрические разряды, а внизу живота плотным коконом закручивается желание.

-

5. Глава 4

4.

Асисяй

В замке щелкает ключ. Дверь открывается и в камеру входит толстый смешной мужичок. Не входит даже, а вкатывается.

- Ну вот и очнулся! – замечает радостно. Наверняка думает, что поймал какого-то рецидивиста. И уже даже дырку себе на кителе заделал для медальки. Одно слово, герой!

А еще девчонку со мной одну оставил. Такой шею сломать меньше минуты надо. Шейка тоненькая. Красивая. Нужно потом не забыть, накатать на это чудило рапорт в СК. Пусть выпрут за профнепригодность.

- Да вот откапались, - кивает девчонка на пустой флакон, привязанный к швабре. – Интоксикацию сняли.

- Тогда беги, - словно падишах, великодушно разрешает капитан. – Там Витек там за тобой приехал. Ущерб весь компенсировал. Штраф оплатил. Никто к тебе претензий не имеет.