Лицензия на убийство. Том 1 - стр. 27

– Возможно, он и не извращенец вовсе, – сказал Жаб. – Я допускаю, что никакой знакомой и вовсе не было.

– Да плевать! Была или не была, главное – другое! Тот, кто убил старого кальмара, имеет тесный контакт с организаторами вечеринки или это, вообще, одно и то же лицо!

– Вполне возможно, – согласился амфибос. – И то, что нас подставили, я тоже догадался. Но что, если бы мы просто не взяли этот кий в руки? Весь их план накрылся бы?

– Жаб, как ты думаешь, какова вероятность того, что хотя бы один из двоих отставных военных, находясь в течение длительного времени в помещении, где нет ничего, кроме бильярда, возьмёт в руки кий?

– Сто процентов, – сказал Жаб, и немного подумав, добавил: – Что оба возьмут.

– Вот и я про то же. Нас неспроста разместили в этой гримёрке! Организатор убийства знал: мы возьмём в руки кий и оставим на нём кучу отпечатков и следов ДНК. А ведь мне сразу показалось странным, что в такой зачуханной гримёрке стоит настолько дорогой аппарат. Но кто-то решил действовать наверняка, полагая, что на обычный ушатанный стол мы можем не купиться, а вот раскатать партийку на новом АМ-3500 – здесь без вариантов!

– Но почему мы? Зачем было тащить нас сюда с Ксина – неужели здесь некого было подставить?

– А кого ты здесь подставишь? Видел, кто выступал? Одни задохлики. Кто поверит, что они способны на убийство? А если и способны, то максимум выстрелить из пистолета, но уж никак не кием проткнуть. А мы бывшие военные! В том, что мы это физически могли сделать, никто не усомнится.

– Ну и застрелили бы! Зачем кием протыкать?

– Потому что это очень удобно, – ответил Лёха. – И кальмару гарантированно крышка, и на орудии убийства куча наших отпечатков. Что очень важно, так как камеры наблюдения в клубе неожиданно все вышли из строя, и, кроме этих отпечатков, никаких улик не осталось. А в том, что камеры внезапно сломались, я просто уверен. Вот как раз за полчаса до того, как кальмара насадили на кий. Готов спорить!

– Да что тут спорить – ясно, что записей камер не будет, – согласился амфибос. – Но всё равно, если нас будут судить, суд же должен понимать: у нас нет никаких мотивов! То есть у этого преступления в том виде, как его хотят представить, вообще нет логики!

Лёха усмехнулся и с нескрываемой грустью в голосе сказал:

– Дружище Жаб! Я, как человек, некоторым образом уже знакомый с судебной системой Олоса, могу тебя уверить: местные судьи при вынесении обвинительного заключения такими мелочами, как логика, не заморачиваются. Подай-ка мне ещё бутылочку этого замечательного напитка!

Амфибос неодобрительно покачал головой, но бутылку с верхней полки всё же достал. В этот момент открылась дверь, и в проёме показался охранник.

– Вы здесь? – спросил он, оглядывая при этом комедиантов.

– Нет, мы у тебя дома, с женой твоей чай пьём, – съязвил Лёха.

Но охранник проигнорировал его слова и продолжил:

– За вами приехал патруль!

После этих слов в проёме показалась фигура в униформе. Полицейский, крупный цванк, вошёл в кладовку и сказал:

– Выходите медленно и по одному! Руки держать перед собой! Первым человек!

Патрульный распахнул дверь настежь. Однако Лёха не торопился. Он взял у друга бутылку с необычным напитком, не спеша открыл её и сделал глоток.

– Ваше здоровье! – сказал он цванку, подмигнул и лишь после этого покинул помещение, по дороге снова приложившись к бутылке.