Лицензия на happy end - стр. 22
– Меня? – Катерина так растерялась, так перепугалась того, что Мишин станет требовать с нее сейчас какие-нибудь документы или контактные телефоны, что тут же поспешила рассказать ему всю правду. – Меня никто не посылал. Я в частном порядке, так сказать. Отдыхаю я в вашем городе. Остановилась как раз на улице Дзержинского, услышала эту странную историю с пропавшим в никуда кладом. И решила удовлетворить свое любопытство.
– А удостоверение зачем мне тогда показали? – недовольно попенял ей Мишин, испуг перед властными структурами его заметно отпустил.
– А стали бы вы со мной без него разговаривать? – Катерина лукаво улыбнулась.
– Пожалуй, что нет, – согласился Борис Иванович и поерзал на стуле. – Только говорить особо не о чем. Не было никакого клада. Врет этот гад! Врет и лишь подрывает авторитет приличных людей. Допился до чертей, вот ему и мерещится черт-те что, простите! Он врет, а нам расхлебывай! Начальник поначалу хотел даже его к ответственности привлечь, да потом рукой махнул. Ваньке и так никто не верит. Посудите сами, разве понес бы он эти деньги к нам, коли нашел бы?! Да он пропил бы их тут же, и дело с концом.
Деньги? Значит, все же деньги!
– И много было денег? – задумчиво обронила Старкова и, заметив, как недовольно полезли под густую челку мохнатые брови Мишина, поспешила добавить с улыбкой: – Что говорит Голощихин? Сколько он нашел?
– Да он каждый раз по-разному говорил, – хмыкнул Мишин. – То сумку нашел с пачками рублей. То чемодан с долларами. То и вовсе начал говорить, что мешок был банковский. И сумму всякий раз называл разную. То сто тысяч, то двести, потом договорился до миллиона. Идиот! Алкоголик, одним словом!
– Странно это все, – вдруг задумалась Старкова. И упустила из виду, каким неадекватным образом подействовала ее задумчивость на Мишина Бориса Ивановича. Он насторожился, нахохлился и косился то в ее сторону, то в сторону аппарата внутренней связи.
– Странно что? – не выдержал он ее молчаливой прострации.
– Странно, что разговор об этом вообще он завел. Откуда-то ноги произрастали у пьяной его болтовни! Так откуда?
Она говорила скорее сама с собой, на мгновение позабыв про Мишина. Но он вдруг рассердился и посоветовал ей, сопроводив совет невежливым фырканьем:
– Пойдите и спросите, раз вам так интересно.
– И пойду! – Катерина сорвалась с места, быстро дошла до двери, схватилась за ручку, но обернулась на Мишина и обронила с вызовом: – И спрошу!..
Она уже вышла из его кабинета и дверь плотно за собой закрыла, поэтому не могла слышать, как Мишин снял трубку и со вздохом доложил своему начальству:
– Кажется, Иван Дмитрич, дождались мы с вами все-таки проверки.
– Это ты о чем?
– Да была тут у меня сейчас фифа одна. Больно деловая! Совала мне в нос удостоверение оттуда!.. – Борис Иванович назвал структуру и аж вспотел с перепугу. – Интересовалась Голощихиным и кладом его.
– Да?! С чего это вдруг? – Начальство не обеспокоилось, но удивилось. – А сама она как?
– Да так, скажу вам, пигалица какая-то. В сумке купальник, на ногах сандалии, пятки в песке. Может, наврала, что оттуда? Хотя удостоверение…
– Ты данные с удостоверения списал? – перебило его начальство.
– Не переписал, но запомнил, – похвалил себя Борис Иванович.
– Диктуй! – последовал приказ.