Лицеист - стр. 71
На последних словах голос Настасьи потеплел, а глаза вдруг влажно блеснули. Наверняка с такой внешностью она никогда не была обделена мужским вниманием… и все же чем-то я ее сердечко, похоже, затронул.
— Пошел и пошел, — улыбнулся я. — Так и будешь на мне сидеть? Я не против, конечно…
Настасью будто ветром сдуло. Она соскочила и тут же отползла в сторону — так, что я даже при желании не смог бы до нее дотянуться.
— Ты не подумай, благородие. Я не из таких, что за червонец улыбаться будут!
— И не подумаю. — Я поднялся с земли и протянул руку. — Лучше расскажи, как там твоя чудо-бричка.
Настасья напоследок еще раз стрельнула глазами — но вредничать не стала. Не по-девичьи крепко обхватила мою ладонь, встала на ноги и принялась отряхиваться.
— Пошли, покажу, — усмехнулась она. — От тебя все равно не спрячешься, благородие… Чуть ворота не сломал.
За неполные десять дней машина буквально преобразилась. Похоже, Настасья работала не покладая рук… а может, даже иногда ночевала прямо в сарае. Я не мог увидеть, что она сделала внутри, а вот корпус закончила чуть ли не полностью. Теперь каркас почти везде обтягивало клепаное железо: не хватало только правой двери — на ее месте красовался посаженный на четыре болта ржавый прямоугольник — и еще пары элементов.
Зато теперь тачка стояла не на бревнах, а на самых настоящих колесах. Явно не новых — судя по царапаным дискам и изрядно походившей резине, — но все-таки. Обзавелась рулем, рычагом коробки передач… даже чем-то вроде приборной панели. Правда, вместо спидометра, тахометра и всяких положенных лампочек в ней по большей части красовались только отверстия… Появились даже сиденья.
— Мать моя. — Я засунул голову внутрь. — Это что?..
— От трактора, — кивнула Настасья. — А второе — от «Москвича». Мне мужики из гаража отдали… и аккумулятор еще с бензобаком. И педали помогли приделать. Наверное, стыдно им… за Семена.
— И правильно, — проворчал я.
Мысль, что кто-то мог помогать Настасье с работой (а заодно и часами любоваться ею), почему-то мне совершенно не понравилась. И моя скривившаяся физиономия явно оказалась достаточно красноречивой.
— Ты чего насупился, благородие? — Настасья присела на капот. — Смотри — еще подумаю, что ревнуешь.
— Ага. Вдруг Семен выпорол — а тебе и понравилось, — огрызнулся я. — Давай рассказывай, чего еще делали.
— Ну и шутки у тебя… понравилось. — Настасья прыснула — но тут же взяла себя в руки. — Дверь вот сообразили. Бензопровод прокинули из багажника… провода все. Свечи уже купила — вкрутить осталось. Редуктор поставили, масло залили.
— То есть теоретически уже можно заводить? — навострился я.
— Ага. Только нечем, — развела Настасья руками. — Датчиков нет, стартера нет, аккумулятор на ладан дышит… Да сам видишь — еще работать и работать.
— Не знаю, как его сиятельство, а лично я много чего вижу. Даже слишком.
Когда со стороны входа появилась огромная тень, мы с Настасьей едва не подпрыгнули. Сначала я подумал, что это Миша снова явился качать права. Однако даже братец с его плечищами вряд ли смог бы загородить чуть ли не все ворота… да и голос у него, пожалуй, поскромнее — а не как полковая труба.
— Вы тут… закончили? — усмехнулся Андрей Георгиевич, отодвигая створку. — Пойдем, Александр Петрович. Дело у меня к тебе есть.