Лейла. Навстречу переменам - стр. 50

— Ладно, давайте ложиться спать, а то мастер Мирех завтра утром сделает из нас отбивную.

Мы с Наримом тяжело вздохнули, вспоминая каждодневные экзекуции, лишь по недоразумению называемые тренировками. Зарух все это время сидел все в той же позе, глубоко уйдя в себя. Но когда мы задули свои свечи, он погасил и свою. А через полчаса вдруг заговорил:

— Сколько себя помню, меня всегда учили никому не доверять и ни к кому сильно не привязываться. Когда мне было пять лет, отец подарил щенка, который вырос в замечательного пса, и более верного друга я не знал. Шарт всегда был рядом, готовый помочь и защитить, даже спал со мной в одной постели. Я кормил его с рук и выгуливал, сам занимался дрессировкой. Но через три года отец у меня на глазах скормил ему отравленное мясо. Ни мои просьбы, ни рыдания не помогли. И когда пес сдох, отец сказал, что даже самые преданные друзья — это наша слабость, которую не может себе позволить ни один правитель. Он сказал, что собак у меня может быть много, как и тех, кто будет постоянно рядом, но я всегда должен помнить о той слабости, что они принесут с собой, если я буду иметь неосторожность привязаться к ним больше, чем нужно. А потом он подарил мне другого пса, который точно так же был мне предан, но я всегда помнил, что он не Шарт, и никогда не кормил его с рук. 

Я осознанно выстроил вокруг себя стену, но ты, Лей, каким-то непостижимым образом расковырял в ней приличный кусок, и я почувствовал, что чего-то в жизни недополучаю… — интонации Заруха были настолько взрослыми, что у меня мурашки побежали по телу. — Я видел, как ты себя ведешь с окружающими! Видел, как они тянутся к тебе, и видел, что с тем же Ромичем вас связывает самая настоящая дружба. Одно то, как ты поделился с ним пищей тогда на площади, даже не задумываясь — этот жест означает полное доверие друг другу… Вы пообщались лишь глазами — и все! Это вышло так естественно, что было совершенно понятно, что для вас обоих это в порядке вещей. 

Ты не представляешь, как в тот момент я завидовал вам обоим! Мне с какой-то непостижимой мстительностью захотелось доказать Ромичу, Нариму, да всем вокруг, что ты самый обычный маленький никчемный мальчишка! Захотелось, чтобы они разочаровались в тебе и перестали смотреть так… так… так, как смотрят! Именно поэтому я настоял на твоем выступлении там, на площади... — Зарух ненадолго умолк. А потом совсем тихо продолжил: — Я сразу же пожалел об этом. Не знаю, что на меня тогда нашло, но и отменить не смог, иначе что же я тогда за принц: то желаю, то не желаю. И знаешь, что самое интересно? — В темноте комнаты раздался его невеселый смешок. — Люди действительно стали смотреть по-другому, но не на тебя, а на меня. Я уже давно привык и к неприязненным взглядам, и шепоткам за спиной. Но смириться с тем, что поменялось ко мне отношение именно твое и Нарима, почему-то не мог. Как дурак, решил тебе подарить перстень, думал, что выйдет как со всеми и после такого знака внимания все вернется, и станет как было. Но ты прав, дружба — это не коммерческие отношения. Пожалуй, я только сейчас по-настоящему это понял. — Зарух умолк, явно собираясь с мыслями. — Я не умею просить прощения, Лей, никогда этого не делал и делать не буду. Но я умею признавать свои ошибки.