Lex. Растопить сердце байкера - стр. 24
Еще у нас есть штанга и гантели. Фитнес не выходя из дома.
— Мар! — рявкает на друга вышедший покурить Лекс.
Марат, усмехнувшись, тут же убирает руки. Помогает мне слезть со стола и поднимает тазик с бельем. Сам относит его к веревкам, которых здесь тоже стало больше. Стирка практически ежедневная. Я еще никогда так не мечтала о стиральной машинке, как сейчас. Рабочая форма крайне тяжело отстирывается от масла и бензина. Свою одежду после ночных загулов Лекс стирает сам. Я как-то попыталась прихватить, он так рявкнул, что все желание тут же отпало. И проблемы купить даже подержанную стиральную машинку нет, есть проблема в ее подключении. Но они думают, что уже приятно. А пока я с покрасневшими от трения и стирального порошка ладошками развешиваю два серых комбинезона на веревках.
Парни тихо спорят. Лекс бесится, когда Марат прикасается ко мне. Я бы подумала, что он ревнует. Но с чего бы? Кроме его внимательных взглядов, обжигающих кожу, никаких признаков интереса ко мне замечено не было.
Это стало задевать все сильнее, потому что… не важно! Не хочу думать об этом. И, закончив с бельем, возвращаюсь в гараж, замирая прямо на входе.
— А-а-а… — красноречиво выдаю, глядя на свой, ставший родным, разобранный на составные части диван.
В груди сразу неприятно шевелится. Где я буду спать теперь? На коврике у входа, как настоящий домашний питомец? Миску с едой поставит и команды отдавать начнет? Или все? Меня решили выселить?
Внезапный приступ паники лишает возможности дышать. Я не хочу на улицу! Только не на улицу! В голове сразу прокручиваю все, что было за последнее время. Нигде я не провинилась. Не отсвечивала, не грубила.
Вздрагиваю. Меня хватают за талию, приподнимают над полом и молча отставляют в сторону как предмет мебели.
Лекс проходит мимо, Марат за ним, подмигнув мне.
— Думаешь, пройдет? — с сомнением смотрит наверх.
— Должен, — кивает Лекс.
Они хватают основание дивана и, примеряясь к лестнице, аккуратно несут его на второй этаж. Я так и стою с тазиком в руках, боясь пошевелиться, и жду вердикт о судьбе дивана и меня заодно.
Парни спускаются, забирают еще одну часть дивана. Она проходит на второй этаж гораздо сложнее, но и с ней они справляются. Дальше мелкие запчасти и грохот сверху. На первом этаже стало совсем пусто. Старое кресло задвинули в самый дальний угол, столик тоже убрали. Из жилого здесь остался только кухонный уголок, а так самый натуральный гараж.
Чтобы не сходить с ума от переживаний, отставляю таз и берусь за веник. Убираю мелкий мусор и песок, скопившийся там, где долго стоял диван.
— Все, можешь смотреть, — говорит спускающийся Марат.
— Я? — роняю совок на пол.
— Ну не я же, Кузь. Гоу наверх, тебя там Лекс ждет.
Мне это почему-то очень не нравится. Совсем-совсем не нравится! Только я же послушный Домовенок. Дождавшись, когда Марат спустится, поднимаюсь. Лекс видит меня, машет рукой, чтобы прошла к нему. Мой диван стоит у стены почти впритык к его кровати. Над ним две новые полки, забитые книгами. Они с Маратом сделали их сами. Прикроватная тумбочка переехала на другую сторону, шкаф сдвинули, зажав им в угол второе старенькое кресло. Места в единственной жилой комнате гаража практически не осталось. Лекс хмуро смотрит на перестановку. Ему не нравится. Некомфортно из-за нагромождения большого количества мебели.