Лев с ножом в сердце - стр. 19
– Патрульная служба. В пять сорок утра поступил звонок от человека, который выгуливал собаку. Живет рядом. Он видел, как из двора вышли двое мужчин, по виду бомжи. Несли какие-то узлы. Он по мобильнику позвонил дежурному. Говорит, увидел открытые настежь ворота и сразу понял, что это неспроста. Бомжей повязали через час. Они действительно были в доме, но заходить в гостиную побоялись. Сгребли все, что висело в прихожей, – дубленки, шубы. Клянутся, что случайно проходили мимо, топали из деревни в город, смотрят, а ворота не заперты. Ну, они и сунулись. Входная дверь тоже оказалась открытой. Дальше прихожей они не заходили. «Серенька говорит, давай, а я отвечаю, не-а! Мало ли что там, потом на нас повесят!» – передразнил он одного из задержанных. Подкованный бомж пошел, все статьи знает.
– А чего они шляются по ночам? – спросил Федор.
– Их выгнали из гостей, рядом, в деревне. Чего-то они там не поделили с хозяином. Он подтверждает их рассказ.
– Непонятно, почему убийца не запер входную дверь. И ворота… Твои бомжи не врут?
– Не врут. Да я и сам уже думал…
– Никаких следов взлома, все чисто, вполне могло сойти за самоубийство. Да и бокал только один. Мало ли у человека причин… для горя. Если правильно все обставить… – раздумывал вслух Федор. – Убрать посуду, закрыть сейф, запереть дверь…. А табурет по высоте подходит? Помню, был случай – табурет низкий, псевдосамоубийца не смог бы надеть петлю на шею. Не учли.
– Табурет нормальный. Все чин чинарем. Краснухин не наркоман. Наркотик он принял незадолго до смерти, предположительно с коньяком.
– И что же у нас получается… – Федор уже напрочь забыл про блуждания по кладбищу и усталость. – Краснухин ждал гостей. Раз! Женщину. Два! А может, мужчину. Три! Явно не партнера по бизнесу – с партнером можно встретиться днем. Это было тайное свидание. Тайное романтическое свидание в пустом доме. Только они вдвоем… И я склонен думать, что это был мужчина… принимая во внимание слухи о пристрастиях покойного.
– Почему вдвоем? Их могло быть и трое… – встрял Савелий. – Их же все равно никто не видел.
– Их было только двое, Савелий, – ответил Федор. – Хозяин и гость. И они пользовались двумя бокалами. Если только… – он запнулся, глядя на Зотова.
– Что? – настороженно спросил капитан.
– Если только… – подхватил Савелий, в свою очередь пристально глядя на Федора. – Один ведь мог не пить? Двое пили, а третий не пил… Значит, трое. Или даже четверо. Двое пили, двое не пили.
– Число непьющих участников можно увеличивать до бесконечности, – заметил Федор. – Логика, однако. А ты что думаешь, капитан?
– Идиотская, – ответил кратко Астахов. – К твоему сведению, Савелий, приличный хозяин выставляет бокалы для всех, а будут они пить или не будут, дело десятое. Вот ты, Савелий, водку не любишь, а пьешь исключительно за компанию. Так что их было двое. И точка. Просто смешно… трое, четверо!
– Согласен, двое, – кивнул Федор. – Но если бы он ожидал женщину, то подал бы ликер, шоколад… А так – честная мужская закуска: лимон и копченая рыба.
– В холодильнике обнаружили торт, шампанское и коробку конфет, – сказал капитан. – Так что неизвестно. Может, начали с коньяка для разгона.
– Женщина! – охнул впечатлительный Савелий.
Наступила пауза.
– Итак, в данный момент ситуация выглядит следующим образом, – подвел черту Федор. – Некто приходит к Краснухину. Жертва выставляет коньяк и два бокала. Версия о женщине не исключается, она интересна, но слишком смахивает на дамский детективный роман. Даме не под силу повесить мужчину. Почему женщина, Савелий?