Летун - стр. 39
Янтэ покраснела и кивнула.
– Я думала, если там будет проходить кто-то другой, он не поймет…
– Но почему ты скрывала, что знаешь наш язык?
– Потому что знаю его очень плохо.
– Ну и что? – Аверил искренне удивился. – Никто и не ждет от тебя, чтобы ты знала его хорошо. Но ты никогда не выучишь язык, если вообще не будешь на нем разговаривать. Хотя бы со мной. Я много лет коверкал ваш язык, так что будет только справедливо, если ты немного поковеркаешь наш. Языку от этого не больно, поверь мне. Договорились?
– Хорошо, – медленно произнесла Янтэ на аврелианском. – Так там был что?
Аверил не стал ее поправлять, решив, что еще успеется. Вместо этого он ответил:
– Это Китиха, Подательница Рыбы. Она заплыла в наш залив давным-давно – охотилась на морских слонов. Ее поймали и замуровали там. Она хранит Линдали и рыбачьи лодки в море.
– О! – Янтэ не нашлась что сказать.
Она знала от Тиэ, что Аверил упрекал их за жестокий обычай, согласно которому неудачливая Танцовщица отдает свое тело Друзьям. Но оказывается, и его соплеменники могут быть не менее жестоки, когда речь идет о благополучии.
– И кстати, опасность тебе не грозила, – поспешно сказал Аверил. – Вода в прилив не доходит до крыши грота, иначе Китиха не смогла бы дышать. А на случай необычно высоких приливов там проложены трубы, по которым вода уходит в озеро.
«Так вот откуда появляются водоросли в том озере», – сообразила Янтэ и произнесла тихо:
– Да, я должна… должна была думать. А как ты придумал, где я?
– Я как раз возвращался с рыбалки и услышал твой голос, – ответил Аверил. – Просто повезло. Кстати, я ловил рыбу для тебя. Помнишь, я рассказывал вчера о нашем свадебном обряде? Ты готова его продолжить?
Она кивнула. Тогда он со смущенной улыбкой отщипнул маленький кусочек рыбы и поднес его к губам Янтэ.
Когда он уходил, она окликнула его уже на пороге:
– Аверил!
– Что?
– Когда мы…
Она поморщилась, пытаясь вспомнить слово, а потом показала, что имеет в виду таким красноречивым и интернациональным жестом, что Аверила мгновенно бросило в краску.
– Уже… уже совсем скоро, – сказал он, не поворачиваясь, чтобы Янтэ не заметила его возбуждения. – Я кормил тебя плодами земли и плодами моря. Теперь мне осталось добыть дичь. Думаю, за этим дело не станет. Тут в полях полно перепелов. Ты любишь перепелов? Ах да, ты же их никогда не ела. А мы с братом, бывало, охотились на них каждую осень. Кстати, совсем забыл – к обеду должен приехать из столицы мой брат. Он адвокат и в этом году собирается баллотироваться… Впрочем, это неважно. Как ты думаешь, ты сможешь спуститься к обеду?
– Смогу.
– Вот и отлично. Постарайся хорошенько отдохнуть.
Кадис-младший вполне оправдывал свое имя и являл собой окультуренный вариант отца. Тоже низкорослый и коренастый, он искупал свой мало аристократичный вид безупречным костюмом и не менее безупречными манерами. Он был настолько галантен, что Янтэ снова замкнулась и так и не решилась показать, что понимает аврелианский язык. Впрочем, теперь это превратилось в их с Аверилом секрет, и когда муж начинал переводить ей застольные разговоры, они сначала обменивались заговорщицкими взглядами.
Аверил переводил с пятого на десятое. Кадис рассказывал о столичных новостях: о премьерах, о светских сплетнях, о жизни императорской семьи – словом, обо всем, что еще не могло волновать Янтэ и уже давно не волновало Аверила. Поэтому молодожены коротали время, играя в гляделки, что грубо нарушало застольный этикет, но что им охотно прощали все сидящие за столом.