Летопись Кенсингтона: Фредди и остальные. Часть 2 - стр. 41

А Роджер в это время был рад, как прорад… Нет, был раб, как прораб.. В общем, он веселился, как никогда: Фредди пустил его в свою святая святых – комнату, битком набитую женской одеждой (преимущественно кружевным бельем и подвязками). Тейлор рылся в белье и проделывал в нем мышиные норы. Для заключительного аккорда он полез на самый верх, и на самом верху он оказался на верху блаженства. Там он сел орлом и закукарекал, после чего крикнул: «Лечу, лечу!» и полетел вниз, где попал прямо в лапы разъяренного хозяина, который явился проверить, чем же занимается его протеже. Увидя, что протеже ничем общественно полезным не занимается, а только орет и пачкает белье, Фредди после короткой борьбы вышвырнул буяна за окно. Роджер шлепнулся на мостовую, как жаба. К нему подошел Хетфилд и попытался смести в тачку, но Роджер вскочил и стал отвоевывать права на лежание где заблагорассудится. Хетфилд прав не отдавал. После выяснения отношений все разрешилось самым забавным образом – Хетфилд загрузил Роджера в тачку и повез к нему домой. По приезде Роджер вылез, рассчитался с тряпикшей и пошел прятать добычу, кою ему все же удалось унести из гардеробной Фреда – белую блузку, гольфы, короткую юбочку (память о школьном детстве Кашмиры) и почему-то соломенную шляпу. Роджер, размышляя о страшной находке, абсолютно не замечал истошно стучащего в окно Элтона Джона, который к тому же подавал отчаянные знаки, показывая то на свою лысую голову, то на шляпу в руках Роджера. Но все было напрасно – Тейлор отчаянно зевнул, показав пасть тридцатишестилетнего мужчины, и ушел спать, оставив Элтона в безысходной тоске метаться по подоконнику.

Джон же, которому идти было некуда (он потерял ключ, а связываться с женой в три часа ночи не хотелось), пошел к Фредди. А надо вам сказать, что он уже с вечера приготовился к завтрашним съемкам – надел бабкины фетровые боты, старый черный капот, касторовую шляпу с вуалью и подкрасил губы вонючей кирпичной помадой. Ну так вот, пришел он к другу и позвонил в дверь. Фред открыл, задумчиво пожевал губами, глядя на утлую старушку, после чего спросил: