Лето волонтёра - стр. 24
В короткой паузе я услышал все, что не хотел и не мог рассказать Дарине.
То, что Милана в своей человеческой сущности по-прежнему любит меня.
Что однажды мы сорвались с катушек, и я изменил Дарине. В этом самом корабле, между прочим…
– Очень много было дел, Даринка… – вздохнула Милана. – Но я исправлюсь. Сейчас я зайду за вами и вытащу оттуда. И Лихачева найдем, обещаю!
– Не надо! – воскликнул я. – Не рискуй! Если переход отключится на полпути…
– То появится Высший, – сказала Милана очень серьезно. – И сделает кому-то такое а-та-та, что он жвалы в задницу засунет. Ясно?
Я понял, что эта реплика адресована не нам, а Инсеку – на тот случай, если он каким-то образом нас слышит.
– Уверена? – спросил я.
– Максим, – ответила Милана спокойно. – Ничто в этой Вселенной не может повредить мне. Ничто!
Я смотрел то на блестящую линзу камеры, то на искрящий экран перехода.
Ничто не может повредить – это здорово.
Но…
– Милана, стой! – закричал я, бросаясь к экрану, из которого, будто из болотистой воды, проступало ее лицо и руки. – Стой!
Я думал о том, что надо втолкнуть ее обратно. Что, пока хотя бы часть Миланы остается с той стороны экрана, – еще можно все исправить!
Меня подвела гравитация. Пусть мы не на Селене – теперь я был в этом уверен, – но даже на Луне сила тяжести слишком мала. Мой рывок пронес меня мимо экрана, а Милана, увидев это, сделала шаг вперед, попытавшись меня подхватить.
Экран за ее спиной погас.
Я заскользил по гладкому полу, затормозил, неуклюже поднялся. Посмотрел на Милану, основу Высшего, который должен принести в Галактику новый смысл… новый мир – без войн и крови.
– Что мы наделали… – прошептал я. – Что мы наделали…
Милана была в джинсах и рубашке, она коротко подстриглась (я вдруг понял, что это стрижка «под жницу», она неосознанно копировала Дарину). Она казалась напряженной, но улыбалась, явно пытаясь нас подбодрить.
– Максим, ничто в этой Вселенной… – повторила она.
– Милана… – Я встал. Посмотрел на Дарину – и увидел ужас в ее глазах.
Она тоже поняла.
– Мы уже не в той Вселенной.
Улыбка на лице Миланы медленно исчезала.
– Это ловушка, – сказал я. – Это мышеловка! Весь корабль был наживкой, и люди в него полезли. Их превратили в монстров. И они утащили Лихачева. Как наживку. Мы пошли за ним, Инсек знал, что мы пойдем…
– И сами стали наживкой… – прошептала Дарина. – Для тебя…
Она неловко подошла к Милане, обняла ее. И зарыдала.
– Подождите, это не обязательно так! – обнимая ее, сказала Милана. – Не обязательно! Нет, нет!
Поверх головы рыдающей Дарины она посмотрела на меня.
– Даринка, да не плачь ты…
– Прости, слезы сами льются… – пробормотала Дарина.
– Ребята, это невозможно! – Милана покачала головой. – Ни у Инсеков, ни у Прежних нет такой силы!
Краем глаза я уловил какое-то движение. Повернул голову.
И увидел Инсека.
Он сидел у входа в один из туннелей – огромный, маслянисто блестящий – и внимательно смотрел на нас. Потом заговорил своим мягким женским голосом, который мне даже приснился однажды в кошмаре.
– У нас нет таких сил. Но ты же знаешь, что в Галактике не один Высший.
Глава пятая
Инсеки похожи, но они разные. Я не так много их видел: «нашего», сидевшего на Селене, мельком – одного в лагере на Саельме, ну и того, на Трисгарде, который очень хотел, но так и не решился отобрать у меня прозрачный кристалл.