Лето со вкусом смородины - стр. 25
– Не помню…
– Тебе Николай Николаич журнал для чего завёл?! Сколько моточасов намотал уже?
– Хой… – шумно выдохнул дядька и снова приложился к бутылке с водой. – Не знаю, – пробулькал он и плеснул на себя водой, омывая лицо трясущейся рукой. – Ща дядя Лёня всё починит, пацаны! А ты, Яровой… ик!.. ннне командуй, сопляк!..
– Починили уже, дядь Лёнь! – усмехнулся Колян. – Вали домой… Работник месяца…
Семёныч, расплываясь, как желе, развёл руками, потом с трудом оторвался от колеса, как будто оно его не отпускало, и на заплетающихся ногах побрёл на лавочку под дерево. Там же и спать ляжет, видимо. Хорошо, что лето: не замёрзнет.
Парни снова переглянулись, и Влад угрюмо выдавил:
– Слышал?.. Меня они тут ни во что не ставят… А Семёныча дед в тонусе держал и жалел вечно. Все косяки прощал ему. Поэтому он себя считает таким незаменимым.
– Поговорю с отцом на этот счёт, – пообещал Колян, снова забираясь на трактор и устраиваясь в кабине. – Тебя подбросить?
– Я на велике, – тот отрицательно качнул головой и, махнув ему на прощанье, двинулся к велосипеду.
День близился к завершению, но солнце ещё по-прежнему стояло высоко, накаляя жгучими лучами воздух. А южный ветер колыхал полевые цветы и травы, обдувая их горячими порывами. Стараясь не гнать, чтобы вновь не повредить колесо по неосторожности, Влад неторопливо крутил педали, поднимая за собой лёгкие пыльные облачка.
Он слегка посторонился, съехав в траву на обочину, когда сзади показался автомобиль, и из-под колёс велосипеда выпорхнули жуки и кузнечики. Машина проехала мимо, и знакомый дед из Смородинок приветливо посигналил ему.
Парень взмахнул рукой и снова утёр пот со лба рукавом футболки. Хорошо бы сейчас окунуться в речку! И, стащив промокшую насквозь майку, он повесил её на плечо и покатил на своё любимое тихое место.
На берегу реки Белой расположился красивый общественный пляж. Но обустроенное место для купания всегда казалось ему шумным и отпугивало большим количеством людей – жителей Смородинок, постоянных гостей села и приезжающих из соседних посёлков. Поэтому он нашёл укромное и безлюдное местечко подальше от пляжа, а потом с помощью деда сколотил деревянный мостик, и здесь стало удобно рыбачить и купаться.
С мостика хорошо был виден выгоревший под солнцем жёлтый холм со старыми развесистыми деревьями, на одном из которых дед когда-то давно повесил качели для внуков. Вот только теперь все они выросли, и качели стали никому не нужны. Так и болтались на ветру, ветхие, одинокие и покинутые.
Влад бросил велосипед и рюкзак на берегу, выскочил из штанов и, разбежавшись, прыгнул с мостика в воду. Проплыл с закрытыми глазами несколько метров и вынырнул на середине реки. Мотнул головой, отбрасывая мокрую чёлку со лба, перевернулся на спину и неторопливо поплыл дальше. Вода приятно обволакивала тело, расслабляя мышцы и смывая с кожи едкий солёный пот.
Спустя минуту он вновь перевернулся на живот и большими гребками поплыл в обратном направлении. Добравшись до мостика, ухватился за него руками, подтянулся и выбрался из воды. Сел, подставляя плечи горячему солнцу и, приложив ладонь козырьком ко лбу, прищурился и посмотрел на холм.
Рядом с качелями кто-то крутился, и внутри у Влада проснулось детское любопытство.
Это не Колян. Он уехал на тракторе в поле помогать отцу.