Лето одного города - стр. 13

Из душа быстро полилась горячая вода, и я в который раз поблагодарил двоюродную тетку за то, что предоставила в безвозмездное пользование свою квартиру, пока я не решусь приобрести свою. Сама она жила уже пятый год за городом и возвращаться не планировала. Родственников у нее, кроме моей матери, не осталось, поэтому мы совершили честный обмен квартиры на мое время и заботу о ней, как сын заботился бы о своем родителе.

Отличительной чертой квартиры был газ, который на долгое время закрыл для меня вопрос холодной воды, но открыл много новых во время косметического ремонта. Дом был построен еще в 1928 году, поэтому в нем то и дело что-то разваливалось, а из щелей зимой нещадно дуло. Тем не менее холодно у меня не бывало, а если предлагать гостям тапочки, то те вообще считали, что мне с жильем крупно повезло.

Я был с этим согласен и всячески сохранял эту атмосферу Москвы прошлого века, созданную тетушкой в течение нескольких десятилетий ее жизни в столице. Единственное, в чем я никак не мог ей уступить, так это в нормальной кровати, диване и холодильнике, поэтому эти предметы резко выделялись на фоне остального интерьера комнат.

Так что вверенная мне квартира уж явно не подходила под описание «бабушкин ремонт». Никаких ковров на белых стенах и отлично сохранившийся благодаря супругу тетушки паркет «елочкой». Разумеется, никакого чрезмерного количества мебели, продавленного дивана и покосившихся кухонных шкафов. Последних просто не было, поэтому я взял банку кофе с открытой полки над столом и поставил на плиту турку. Теперь нужно было найти телефон.

Одно из двух: под подушкой или в коридоре. Если бы он был в первом месте, вместо душа я бы часа два листал ленту новостей, так что вторая догадка оказалась верной. Разрядился.

Я оставил его в спальне, а сам вернулся на кухню, где мне едва ли удалось спасти кофе от побега. Возможно, я не был хорошим кулинаром, но кофе всегда получался неплохим. Желудку такой завтрак не понравился, поэтому я решил дождаться хотя бы 40 % на смартфоне и зайти в «Овсянки» за приличной едой.

Улица встретила меня свежим воздухом и изумрудной листвой, которая бывает только в мае или в начале июня. На Малой Грузинской было какое-то оживление: вероятно, закончилась литургия. Старый католический собор неизменно притягивал немногочисленных прихожан, туристов и любителей красивых мест. Я часто приходил в него послушать музыку и орган.

Глядя на красиво одетых людей, выходящих из собора, было сложно представить, что совсем недавно, в 90-е годы, он был пристанищем сомнительных контор. Тем летом об этом могли напомнить разве что старожилы района.

Я снова повернул и оказался на Столярном переулке, названном так из-за близкого нахождения к мастерской мебельной фабрики торгового дома «Мер и Мерилиз», который располагался на Петровке. Здание с зеркальными витринами, облицованные мрамором фасады, гранитный цоколь, вращающиеся двери, или… ЦУМ. До того, как он стал им, в торговом доме можно было купить не просто мебель, а готовый интерьер. Получается, IKEA не такой уж и новатор! В любом случае после революции здание было передано машиностроительному заводу «Рассвет».

Все эти факты о непримечательных зданиях делали для меня район не просто пересечением улиц, а живым существом со своими историями, потерями и приобретениями. Некогда чужая мне Пресня год за годом становилась мне близкой и понятной.