Летний сад - стр. 53
– Мама уже пахнет почти как всегда, – сообщил Энтони, когда на следующий день Александр вернулся домой. – Давай, па, понюхай ее!
Папа наклонился и понюхал.
– Мм… Да, вполне похоже, – согласился он, касаясь ладонью волос жены.
Татьяна знала, что сегодня ее волосы, спадавшие до поясницы, сияют золотом, шелковисты и весьма мягки. Она купила клубничный шампунь с нежным ароматом, намазала тело кокосовым лосьоном и помылась ванильным мылом. Она прижалась к Александру и посмотрела на него снизу вверх.
– Тебе нравится? – спросила она, сдерживая дыхание.
– Сама знаешь.
Но он отвел руку и лишь посмотрел на нее сверху вниз.
Татьяна занялась бифштексом, бананами и томатным рулетом.
Позже он тихо сказал:
– Таня, принеси твою щетку для волос.
Она сбегала за щеткой. Стоя за ее спиной – как в другой жизни, – Александр начал медленно, осторожно расчесывать ее волосы, проводя ладонью по каждой пряди.
– Они очень мягкие, – прошептал он. – Что за чертовщину сотворил с ними этот майонез?
– Они были сухими после краски, осветления, а потом еще океан… И майонез должен был сделать их снова гладкими.
– Где ты о таком слышала?
– Прочитала в косметическом журнале.
Татьяна закрыла глаза. Так приятно было ощущать его ладонь на голове… У нее запульсировало в животе.
– Тебе надо перестать читать эти журналы.
Наклонившись, Александр прижался губами к ее затылку, и Татьяна тихо застонала, смущаясь оттого, что не в силах сдержаться.
– Если бы я их не читала, то как бы узнала, что доставит удовольствие моему мужу? – хрипло пробормотала она.
– Таня, тебе для этого совсем не нужно читать какие-то журналы.
«С этим нам нужно разобраться», – подумала она, трепеща от собственной предвкушаемой отваги; она повернулась и протянула к нему дрожащие руки.
Закинув ладони за голову, обнаженный Александр лежал на спине, ожидая ее. Татьяна заперла дверь, сняла шелковую рубашку и встала перед ним, перебросив через плечи длинные светлые волосы. Сегодня ей нравилось выражение его глаз. Оно не было безразличным. И когда он потянулся, чтобы выключить свет, она сказала:
– Не надо, оставь.
– Оставить свет? – переспросил он. – Это что-то новенькое.
– Мне хочется, чтобы ты смотрел на меня, – ответила Татьяна, ложась на его живот, прижимаясь к нему.
И медленно позволила волосам упасть на его грудь.
– Что чувствуешь? – чуть слышно спросила она.
– Мм…
Сжав ладонями ее бедра, Александр приподнялся навстречу ей.
– Шелковистые, да? – мурлыкнула Татьяна. – Такие мягкие, шелковые… бархатные…
И Александр застонал.
Он застонал! Он приоткрыл рот, и откровенный звук возбуждения вырвался из его горла.
– Ощути меня, Шура… – бормотала она, продолжая очень легко тереться о его обнаженный живот, ее длинные волосы качались в такт ее движениям. Но это слишком возбуждало и ее саму; нужно было остановиться. – Я подумала, если волосы снова станут шелковыми, – прошептала она, качая головой из стороны в сторону, щекоча легкими прядями его грудь, – то, может быть, ты снова захочешь зарыться в них пальцами… и губами…
– Мои руки уже на них, – выдохнул он.
– Я не говорила «на них». Я сказала «в них».
Александр погладил ее волосы.
Она покачала головой:
– Нет. Теперь ты так к ним прикасаешься. А я хочу, чтобы ты касался их как тогда.
Александр закрыл глаза. Его руки сжали ее бедра, он приподнялся. Татьяна ощутила, как он набухает и ищет ее; сейчас в одну секунду все ее великие усилия с майонезом приведут к тому самому концу, что случался в их постели многие месяцы.