Летний сад - стр. 24
Она почувствовала, как Александр напрягся.
– Ты шутишь? Он бьет свою мать! Даже и не думай подходить к нему!
– Тише… Все будет в порядке.
Александр повернул ее лицом к себе.
– Я серьезно, – сказал он, и его взгляд был пристальным и немигающим. – Даже шага не делай в его сторону! Ни единого шага! Потому что полслова против тебя, и он никогда больше ни с кем не заговорит, а я окажусь в американской тюрьме. Ты этого хочешь?
– Нет, милый, – мягко ответила она.
Он разговаривал! Он ожил. Он поднял голос, пусть шепотом! Татьяна поцеловала его, и целовала, и целовала, пока он не ответил на поцелуи, а его руки не скользнули по ее ночной рубашке.
– А я упоминал о том, как мне не нравится, если ты лежишь одетая в моей постели?
– Я знаю, но с нами малыш, – шепнула она. – Я не могу раздеться рядом с ним.
– Ты меня не одурачишь, – яростно возразил Александр.
– Милый, он ведь ребенок, – сказала она, избегая взгляда Александра. – И, кроме того, моя рубашка из шелка, не из мешковины. Ты не заметил, что под ней ничего нет?
Александр сунул руки под рубашку.
– Почему ты плакала, говоря с Викки? – Что-то холодное и неприязненное послышалось в его голосе. – Что, ты скучаешь по Нью-Йорку?
Татьяна виновато глянула на него. Тоскливо.
– А зачем ты каждый вечер ходишь к соседям? – шепотом спросила она, тихо постанывая.
Александр убрал руки.
– Неясно? Ты же видела его семью. Я единственный, с кем Ник может поговорить. У него никого нет, кроме меня.
«У меня тоже», – подумала Татьяна, и жаркая боль от этой мысли отразилась в ее глазах.
Она не могла сказать Александру о Сэме Гулотте и Министерстве иностранных дел. Для этого не было места в пространстве его холодной тоски.
Следующим вечером Энтони один приплелся обратно, пробыв с отцом и полковником полчаса. Солнце село, появились комары. Татьяна искупала его и, смазывая лосьоном «Каламин» следы укусов, спросила:
– Энт, а о чем там говорят папа и Ник?
– Не знаю, – неопределенно ответил Энтони. – Война. Сражения.
– А сегодня что? Почему ты вернулся так рано?
– Ник все просит папу кое о чем.
– О чем же?
– Убить его.
Татьяна, сидевшая на корточках, качнулась вперед, чуть не упав на пол:
– Что?!
– Только не сердись на папу. Пожалуйста.
Татьяна погладила его по голове:
– Энтони… Ты хороший мальчик.
Видя потрясение на лице матери, Энтони захныкал.
Она взяла его на руки:
– Тише, тише… Все будет хорошо, сынок.
– Папа говорит, что не хочет его убивать.
Татьяна быстро одела мальчика в пижаму.
– Подождешь здесь, обещаешь? Не выходи наружу в пижамке. Лежи в постели и посмотри свою книжку о лодках и рыбах.
– А ты куда?
– Позову папу.
– А ты… ты сразу вернешься, когда его позовешь? – неуверенно спросил Энтони.
– Конечно, Энтони, конечно. Я сразу вернусь.
– Ты будешь на него кричать?
– Нет, сынок.
– Мама, пожалуйста, не злись, если он убьет полковника!
– Тсс… Открой свою книжку. Я вернусь.
Татьяна достала из чулана свою сестринскую сумку. Ей понадобилось несколько минут, чтобы собраться с духом, но наконец она решительно направилась к соседнему дому.
– Ух ты! – воскликнул Ник, увидев ее. – Думаю, будет ругань.
– Не будет, – холодно произнесла Татьяна, открывая калитку.
– Он не виноват, – заявил Ник. – Это я. Я его задержал.
– Мой муж – большой мальчик. Он знает, когда достаточно – это достаточно. – Она обвиняюще посмотрела на Александра. – Но он забывает, что его сын говорит по-английски и слышит каждое слово взрослых.